Читать книгу Отблески солнца на остром клинке онлайн
Первовечный молитву услышал. Иначе как объяснить, что в самом последнем доме самой последней деревни нашёлся маленький амарган: долговязый, взъерошенный, темноволосый и смуглый, но глаза – светло-серые, как будто один из его родителей из Южного Харамси́на[2], а второй – местный, из Северного Ийера́та[3]. Мальчишка уцепился руками за невысокий борт повозки и ловко перескочил внутрь; стрельнул в Ярдиса лукавым глазом, задорно шмыгнул носом и растянул перепачканные соком лесной черницы губы от уха до уха. Зубы его тоже были серо-голубые от въедливого ягодного сока.
– Меня Ка́ннам звать, – сообщил он. – А ты кто таков?
– Ярдис из Хьёрты. – Ярдис улыбнулся в ответ на задор Каннама.
– Сгодится, Ярдис из Хьёрты! – счастливо рассмеялся тот. – Теперь будем братьями! А узел-то тебе на что? Всё равно в брастеоне из своего только одну вещь оставить позволят, остальным снабдят. Я вот только одну и взял. – Мальчишка продемонстрировал свисавшую с его шеи на потёртом кожаном шнурке свирельку. – А ты не знал, что ль?
– Знал, но…
– А-а, мамка, что ль, навьючила?
– Тут пирожки и…
– А вот это до́бро! – вновь не дал договорить Каннам. – Не зажадишься мамкиным пирожком для брата?
– Бери, конечно!
Ярдис развязал узелок, в котором поверх сменной одёжки лежали завёрнутые в полотенце пирожки. Каннам потёр ладони, предвкушающе высунув кончик языка, потом будто что-то вспомнил, полез в карман коротковатых ему, долговязому, штанов.
– Держи-ка! – Он вытащил что-то, бережно зажав в кулаке, и в сложенные лодочкой ладони Ярдиса посыпалась спелая черница. – Вот только собрал. Сладкая!
– А ты и дудеть умеешь? – спустя время спросил Ярдис, дожёвывая сочные ягоды.
– Дудеть-то тебе любой пенёк сможет! – развеселился Каннам. – А я играть умею. Песни сплетать, понимаешь? Не шибко хорошо пока выходит, но так я ж учусь.
– Сыграешь?
Каннам деловито обтёр руки о штаны, облизал губы и взялся за свирель, но потом спохватился, оглянулся на Вассала, ехавшего к ним ближе всех.
– Дядь, можно?
Вассал странно фыркнул из-под маски: то ли с доброй усмешкой, то ли с презрительной, а в спустившихся сумерках выражение его глаз разглядеть не вышло. Каннам принял это за разрешение, сосредоточенно насупил тонкие брови, закрыл глаза и заиграл.