Читать книгу Вечерний Чарльстон онлайн

Первым же заметным внешнеполитическим деянием Османа стал захват Эскишехира. Это был важный пункт, контролировавший дорогу на Никею и Константинополь, и Осман сделал его центром своего бейлика. Турецкий хронист так описывает это завоевание: «Побежденный правитель его со всеми чадами и домочадцами и всем имуществом был взят в плен. Текфур (архонт) из-за столь славной победы мусульман перешел на службу к султану, а прочее имущество было распределено между победителями. Беспомощная неверная райя (простолюдины) обложена хараджем (налогом)». Поскольку население города либо бежало, либо было убито и пленено, то Эскишехир заново был заселен выходцами из Анатолии, участвовавшими в набеге. Православный храм превратили в мечеть.

Историки считают, что с того времени бейлик Османа стал независимым от власти Конийского султаната. Турецкий хронист пишет: «Осман Гази сказал: „Я взял этот город своим мечом. Что такое султан, что я должен получить от него разрешение? Аллах, давший ему султанат, дал мне завоевать ханство“».

Так родилась держава, ставшая при потомках Османа огромной империей, раскинувшейся на трех континентах: Европе, Азии и Африке.

14 февраля 1854 года.

Фолкстон, Англия. Вилла «The Leas».

Барон Майер Амшель («Маффи»)

де Ротшильд, младший сын Натана

Майера Ротшильда, главы английских Ротшильдов

Бр-рр… Я укутался посильнее в плед и придвинул кресло поближе к камину. Февраль в Англии – наверное, самый неприятный месяц, а здесь, в Фолкстоне – тем более. Холодные ветра с моря, дожди, не прекращающиеся ни на секунду, эта безумная сырость, это вечно серое небо… Поскорей бы вернуться обратно в мой замок Мент-мор, что в Бэкингемшире. Неделю назад, когда мне пришлось уехать сюда, там хотя бы вовсю светило солнце, а на холмах кое-где лежал снег. Все лучше, чем здесь… Даже если Джулиана уехала вместе с нашей Ханночкой в Бордо – там, мол, и погода лучше, и народ не косится на тебя, потому что ты еврейка. А здесь тебе каждый дворянчик даст понять, что ты, мол, никто – деньги твои мы возьмем, может, и придем к тебе на прием, но к себе никогда не пригласим. И даже если меня выбрали высоким шерифом Бэкингемшира, это еще ничего не значит – реальной власти у меня нет, зато местные власти у меня то и дело просят денег, немалая часть из которых, как мне кажется, оседает в их карманах и карманах их друзей.