Читать книгу Зависимая: Реальная история выздоровления онлайн

На форумах в интернете вечно идут баталии на тему того, что такое наркомания – безумие, вина или беда. Исследование дает ясный ответ. Токсичное сочетание особенностей темперамента и стрессовых условий среды эффективно превращает некоторых людей в бомбу замедленного действия в отношении формирования зависимости.

Возможно, в вашей чашке Петри коварно зреет что-то еще. Растление малолетних – тема, до боли знакомая наркологам. Специалисты, с которыми я общалась, когда писала книгу, говорят, что от 70 до 99,9 % их пациенток подверглись в детстве сексуальному насилию. Однако политики упорно тратят энергию на войну с наркотиками, вместо того чтобы рассматривать зависимости как важную проблему системы здравоохранения.

Мне засунули член в рот, когда мне было семь. Это было не такое уж жестокое насилие в сравнении с некоторыми историями, которые мне довелось услышать в ходе сбора материала для книги, но тем не менее оно запустило катастрофическую цепную реакцию.

Это был соседский мальчишка на пять лет старше меня – дылда с пушком над верхней губой и угрюмым выражением лица в стиле Адриана Моула. «Адриан» знал меня с рождения. Как-то во время игры в прятки мы очутились за одной и той же лоскутной занавеской. Он решил, что я его пощупала, и громко об этом заявил. Я этого не делала, но заржала как конь – я была рада, что меня принимают в компании старших.

Игра закончилась, но, когда я легла спать, он прокрался по лестнице и разбудил меня. Последовала борьба: я прикрывалась руками между ног, а он отрывал мои руки, так что у меня до сих пор осталась фобия прикосновений к бедрам, даже если это всего-навсего кот запрыгивает мне на колени.

«Не надо так делать», – шептал он в промежутках между душными мокрыми поцелуями, терпеливо отыскивая мой рот, в то время как я отворачивалась и прятала голову в подушку. Его следующие визиты стали более смелыми. Лишь через 15 лет я смогу спать спокойно.

Мысль о том, чтобы рассказать матери про «Адриана», была настолько мучительна, что когда я наконец решилась, то смягчила детали, да у меня и не хватало словарного запаса, чтобы их прояснить. Он ходит ко мне в комнату и… многозначительный взгляд. Я думала, что намек поняли, и это недоразумение растянулось на десятилетия: его приняли за озорника – несексуального озорника. «Адриану» разрешили и дальше приходить к нам. Ему велели не беспокоить меня по ночам, и теперь он сверлил меня глазами за обеденным столом или тайком тянулся к моей руке в машине.