Читать книгу Аэротаник онлайн

– Где? Ах, тут на плече? Да, действительно – березовый. Прилип, мерзавец. Что ж, извольте. А впрочем, вода все смоет. Вода – она как время. Бежит все вперед и вперед. Мы ее плотиной, запрудой, русло меняем. Вроде нам кажется – обратно побежала. Но нет, это она только обманывает вас. Движется в противоположном направлении или по другому руслу, а все равно вперед, только вперед.

– Да, уж действительно, невольно подобные сравнения приходится применять в нашей с вами философии жизни.

– Ну, насчет движения – это так, к слову пришлось. Вон она в шайке-то – стоит родная.

– А и то правда. Но достаточно только опрокинуть шаечку-то вашу…

– Именно, именно. На месте не останется, побежит. А оставить – все равно испарится.

Немного посмеявшись и помыв друг-другу горячие и красные спины, мужчины договорились после бани посидеть за бутылкой минеральной воды.

– Ну вы, милостивый государь, оригинальничаете и тем самым меня самого, родного, напоминаете, – начал оживленно Виктор Тимофеевич, профессионально открывая литровую бутылку газовой воды. – Вон ведь, оглянитесь, чем люди жажду свою после-банную утоляют, восстанавливают потери жидкости и микроэлементов. Глаза рябит от янтарного цвета и белой этой пены. Но что делать, не идти же в коридор или на улицу, или в других местах искать себе подобных.

– Да уж, действительно. И правда, других таких, как мы с вами, нет в поле зрения. Наблюдательность ваша восхищает. Я ведь, признаться, даже не заметил этого пассажа – мы с вами, получается, будто две белые овечки на фоне черного стада баранов.

– Удачно. Удачное сравнение сделали, поздравляю. По сути так оно и есть.

– Да уж коль на эту тему начали, признаюсь, Виктор Тимофеевич, честно… Был и ваш покорный слуга до недавнего времени едва отличим от этой вот, так сказать, стаи, – вздохнув произнес Владимир Ильич и чуть заметно покраснел. – Но с этим уже все, покончено. Этот вагон, заполненный тяжелыми камнями, мы отцепили на ходу. И теперь ничто уже не может задержать путь наш праведный, – добавил он с оптимизмом, и румянец тотчас исчез.