Читать книгу Жизнь Гегеля. Книга вторая онлайн

Икскулл – эстонский дворянин, воевавший с русскими и стремившийся к научной культуре. У Гегеля он нашел «доброжелательную вежливость, а также иронию». По словам Икскуля, Гегель сказал ему, что: «религия была философией в предвосхищающем состоянии; философия была религией в совершенно сознательном состоянии. Обе они стремились, только разными средствами, к одному и тому же, а именно к познанию Бога». (470)

Таким образом, не следует доверять философии, которая является аморальной или нерелигиозной.

Г.Ф. В. Хинрихс (1794—1861) провел семинар, на котором собралось много людей с разных факультетов, используя «Феноменологию» для ведения дискуссии. По словам Осмо, Хинрихс был правым гегельянцем, преподавал в Бреслау, использовал лексику Гегеля в комментариях к «Фаусту» Гете и Шиллеру. Он выпустил критику Шлейермахера с предисловием Гегеля. В то время он изучал право и посещал лекции Гегеля по философии права. Гегель написал ему важное письмо о научных сочинениях (Corr. II L357).

«Только в Гейдельберге Гегель впервые представляет свою философию как единое целое, и это было очень необходимо, чтобы защитить третью часть «Логики» от грубого непонимания. Для использования на уроках был напечатан курс «Энциклопедии философских наук», который он составил между Михаэльмасом (осенью) 1816 года и Пасхой 1817 года. Как показывает сравнение с «Философской пропедевтикой» [впервые отредактированной Розенкранцем], гимназические тетради послужили ему лучшей основой для этого труда, за исключением того, что благодаря большей ясности, которой он достиг, он мог позволить себе на этот раз более возвышенную форму.

В «Предисловии» он заявил о своей ясной оппозиции, с одной стороны, к философии, которая хочет навязать себя, но которая неупорядочена; с другой стороны, к недостатку мысли, к поверхностности скептицизма, к непосредственности знания, которое увязает в чувстве. Ни случайное изложение приключений мысли, ни тщеславие отсутствия идей, которые слишком долго превращали немецкое глубокомыслие в посмешище, оставляя неудовлетворенной его потребность в философском развитии, не могут способствовать прогрессу. Достичь этого может только демонстрация, как ее называли раньше: метод, который еще, как он надеялся, будет признан единственно верным, поскольку он тождественен своему содержанию.