Читать книгу Древние. Том I. Семейные узы. Часть I онлайн

– Черноволосая, кареглазая, да и когда родилась, над деревней кружили вороны! – Одного этого уже хватает, чтобы понять: это зло надо убивать в зародыше! Дотерпели до семи лет! – Она вытащила что-то из кармана одеяния, что когда-то было шубой и быстро засунула в рот, чтобы её соседка не увидела. Наспех пережевав, она добавила: – Эти маги тьмы, почему вообще им позволяют рождаться?

– Согласна, все они грязные отродья, что несут в мир лишь зло. Сколько я таких знаю лично, ужасные люди. – Та прикинула в голове количество волшебников, с которыми была знакома лично и не нашла ни одного. – С десяток уж точно!

– А может, нам того…?

– Что… Того?

– Ну, самим с девчонкой… – Она показала жест ножа у горла. – …да сдать её в королевский двор?

– Да ну тебя! – Отрезала та живо и поспешила домой.

Вторая осталась у входа и ещё долго не могла понять, что она сказала не так. А хозяйка дома нашла удобный предлог, чтобы продолжить грызть чёрствую корку хлеба в одиночестве. Захлопнув скрипучую дверь, женщина схватила скамейку, села у окошка так, чтобы её не было видно и принялась выглядывать, кто из её соседей куда ходит и с кем говорит.

Вторая пошла разносить сплетни по этой умирающей деревеньке, поочерёдно стучась в дома тех, кто её хорошо знает.

Когда же Розель добежала до убежища, тотчас забилась в угол. Она обернулась в порванное пыльное одеяло и забралась под стол. Вскоре послышался стук в дверь.

Розель настороженно припала к окну: наверняка это Слин. Он точно пришёл за ней сюда, следил за ней, чтобы завершить начатое, и сейчас он точно расправится с Розель. В руке у него нож и сейчас он выломает дверь, оттаскает её за волосы и перережет горло, как не раз грозился.

– Ну открой, я же знаю, что ты там! – Плотно зажав уши, Розель не сразу распознала знакомый голос, а позже и золотую голову Большого, мелькавшую под окном в лучах вышедшей Луны.

Он вошёл в хибару, такой же побитый, как и она: под глазами было два массивных фингала; ссадин на руках, после того, как об него разбили стекло, было не сосчитать, а белая кожа на тонких ногах посинела. Розель с порога бросилась к нему в объятия и до самого утра не выпускала Большого из рук.