Читать книгу SQUAD. Час Пса онлайн
Феодоро, Феодоро – пытался вспомнить Распоров… Ах да! Феодоро – название с многочисленными реминисценциями. Евразийство смешалось с Германией, плюс еще мощное дыхание истории. Феодоро, или Готия, страна Дори – средневековое греческо-германское государство, существовавшее в юго-западном Крыму. Грозные германские воители-готы, часть которых не отправилась вслед за их вождём Теодорихом, прозванном Великим, на завоевание Италии, появились в Таврии в пятом веке нашей эры и остались там. От Алушты до Балаклавы простиралась занятая ими земля. Государство крымских готов – православных, кстати – исчезло с лица земли только в конце пятнадцатого века под ударами турок-османов… И вдруг завейская косметика под таким историческим брендом! Вроде бы, Европа и Азия – в одном флаконе. Хитро!
– Крым – дело тонкое, – сказал Распоров. – Название, получается, с намеком.
– Никаких намеков, все просто как капустная кочерыжка. Претензия чувствуется, и более ничего. Пошлость… Одна их реклама чего стоила! Скажем: «Омоложение и дизайн интимной зоны».
– Не может быть!
– Может… Может… Андреасян отличался обезьяньей ловкостью, а его подруга жизни Лия – отсутствием элементарной брезгливости.
– Погоди-ка, старичок! Не Владимиром ли звали твоего Андреасяна.
– Точно так. Откуда знаешь?
– Получается, знаю… Причём – давно.
Ничто так не сближает людей, как случайное путешествие в одном купе, это аксиома. Давным-давно в поезде дальнего следования, неспешно шедшем из советской столицы в Минск, Георгий познакомился с Володей Андреасяном. Общительным и чертовски обаятельным, нельзя не признать. Голос с легкой хрипотцой – как у Никиты Михалкова! Нескончаемая коллекция анекдотов!.. А тосты, тосты!.. Особенно ему, жгучему брюнету с кавказскими усами и с глазами как две жирные маслины, удавались здравицы «под товарища Сталина»:
«Женщина в колхозе – большая сила!.. Так выпьем же за наших верных подруг, товарищи!»
При советских царях Андреасян был дипломатом где-то в индобразилии, но вынужден был уйти из МИДа по причине обнаружения у него дяди-эмигранта в Америке. Тот, бывший офицер-власовец, не нашел ничего умнее, чем написать генсеку Брежневу в Кремль патриотическое послание: дескать, горю желанием быть полезным исторической родине! Для чиновника советской поры иметь родственника в капстране, да ещё и, как выяснилось, калифорнийского миллионера, расценивалось как вопиющий криминал. Володю вызвали к освобождённому секретарю парторганизации министерства.