Читать книгу Запретная любовь некроманта онлайн

На фоне чёрных волос чересчур бледная кожа и хрупкое телосложение делали её похожей на одного из призраков, которые обитают в заброшенном храме на краю Эрвендейла. Асимметричные черты лица и большие серые глаза, как у алузских фарфоровых кукол, обычно выделяли её из толпы. Отец часто называл Азалию «маленькая копия Нарциссы», имея в виду, что ей досталась не только внешность, но и характер матери.

Покрутившись возле зеркала, она печально резюмировала:

– Некрасивая. Зато с титулом. Кто-нибудь да полюбит. Не меня, так титул.

Бросив взгляд на часы, она забралась обратно под одеяло и попыталась заснуть. Однако в ночной тишине, нарушаемой лишь тихим потрескиванием дров в камине, ожили старые детские воспоминания.

Однажды маленькой Азалии совершенно не спалось, и полный любопытства ребёнок отправился исследовать большой родительский дом. Её не пугали ни мрачные тени на стенах, ни мраморные стражники, стоя́щие в углублениях узких коридоров. Всё в нём ей казалось сказочным и неизведанным, как оживающие фигурки рыцарей и принцесс в книжках её мамы.

Внезапно Азалия услышала приглушённые голоса, доносящиеся из приоткрытой двери. Не желая быть замеченной, она спряталась, наблюдая за взрослыми в щёлку между тяжёлыми бархатными шторами.

В кресле возле камина сидела её мать, леди Нарцисса, и пила свой любимый чай. Напротив неё устроилась леди Матильда, какая-то очень дальняя родственница со стороны отца. Она частенько приезжала к ним в гости, но Азалия не очень любила её. Несмотря на богатые подарки и умильное сюсюканье, леди Матильда казалась малышке холодной и злой.

– Послушай, Нарцисса, Азалия, конечно, милое дитя, – сказала леди Матильда своим каркающим голосом, делающим её похожим на ворону. – Но она никогда не будет красавицей.

– Думаю, не вам судить о том, какой будет моя дочь, – холодно парировала Нарцисса, давая понять, что не собирается продолжать разговор.

Однако леди Матильда и не думала униматься. Придвинувшись к собеседнице, она покачала головой с видом искреннего сожаления, за которым скользнула брезгливость и убеждённость в непогрешимость собственных суждений.