Читать книгу Лита. Семь прях. Книга 5 онлайн

– Я видела папу. – Язык не слушался ее, был каким-то распухшим. – Он царь. И у него есть царевич. Красивый.

Дальше было что-то еще. Вроде бы кто-то молчал, ахал, плакал, кричал. Но мир стремительно уплывал от нее, растворялся в винной темноте.

Странен обычай имянаречения на Альтиде, я так и не смог разобраться в нем полностью. Они меняют имена, как модница – браслеты, а точнее, добавляют к имени, данному при рождении, другие имена, будто нанизывают на нитку бусины. Иногда мне кажется, что альтийцы считают, что чем больше у человека имен, тем милостивее к нему боги, но я не уверен, что правильно понял этот обычай. Итак, первое имя дается человеку при рождении. Обычно это имя – пожелание судьбы или же своеобразная зарубка на память о дне, когда человек родился (имя может переводиться со староальтийского – а все имена имеют именно староальтийские корни – как «счастлива в браке», «могучий воин», или «ясный день», или «звездная ночь»). Потом к нему присоединяется имя отца, если это мальчик, и имя матери, если это девочка. Потом идет имя рода. Человек растет, живет, совершает поступки или просто проводит дни в праздности, и к его имени присоединяются другие имена, те самые, которые он получает по делам своим. Однажды я выпивал в трактире с человеком, одно из имен которого можно было перевести как «покоритель луж» – уж не знаю, что имели в виду те, кто его так нарек, он рассказать мне об этом не захотел. И, как бусины, все эти имена нанизываются на нить жизни, и бывает, что к старости человек и разогнуться не может под тяжестью своих имен…

Из «Дневника путешествий» Шарлаха Ал-Лари

Наутро Лита долго лежала, укрывшись с головой своим детским одеялом. Как они посмотрят на нее, что скажут? А главное – что им соврать? Потому что правду сказать невозможно – так она чудовищна. «Я сбежала в город, танцевала почти голой на площади, напилась вина с незнакомыми мужчинами… Я видела отца, которого все называли царем Альтиды». Лита откинула одеяло.

Мама стояла у стола, сматывала окрашенную и просохшую шерсть в тугие клубки. Посмотрела на дочь. Лита опустила глаза. Но тут же вскинула вновь.