Читать книгу Кент Бабилон онлайн

«Ноль целых три тысячи четыреста двадцать пять десятитысячных еврея, Иван Андрианович!».

«Умница, Казачинер. Мы видим, яичница пошла вам на пользу. Итак, на 137 студентов, находящихся в этой аудитории, должно приходиться 0,3425 еврея. Округлим эту цифру, товарищи. Получается ноль евреев или, как максимум, один. У нас же их – не один, а в семь раз больше. Я не собираюсь быть голословным, товарищи! Сейчас они докажут нам всё сами».

Профессор снова берёт журнал посещаемости:

– Итак, номер один… товарищ Зильберштейн… Встаньте, пусть на вас посмотрят товарищи.

Студент группы ГЭТВ-3 («Городской Электрический Транспорт», вечернее отделение, 3-й курс) Марик Зильберштейн поднимается с места.

– Ммг, Зильберштейн… Если не ошибаюсь, Марк Борисович, – продолжает лекцию о коммунизме Иван Андрианович. – Расскажите, как притесняют лично вас. Как не приняли вас в вуз, в группу ГЭТВ-3, студентом которой вы в настоящее время являетесь. Рассказывайте, не стесняйтесь, мы вас внимательно слушаем.

– Меня никто не притесняет, – потупив очи долу, говорит Марик.

– А как семья? Семья у вас есть? – спрашивает Антюков.

– Да, у меня есть семья, – чуть слышно отвечает Марик.

– Так может, семью вашу, Марк Борисович, кто-то притесняет?

– Нет. Семью не притесняет никто.

– Понятно, – говорит Иван Андрианович. – Номер два – Семён Эфроимович Фельдман! Семён Эфроимович, вас никто не притесняет?..

…Благодаря той «еврейской яичнице» наш Марик сейчас в полном шоколаде. Сменный механик Харьковской швейной фабрики им. Тинякова Марк Зильберштейн стал популярным киноартистом (пейсатый провокатор в сериале «Лениниана-1918», продажный адвокат в «Бандитском Петербурге»). Он не вынес научного коммунизма, бросил институт и тут же был зачислен в студию актёрского мастерства «АртОбразНегатив» при Мосфильме. Принимали туда – только личностей с ярко выраженной семитской внешностью. Играть всевозможную погань в театре и кино доверялось только им…

• На экранах – продажные мэры. Олигархов бесстыжих круги.
• Сутенёры. Коррупционеры. Аферюги. Барыги. Враги.
• Я гнилые жую помидоры, я гроши задолбался считать.
• Мне бы, точно, податься в актёры, чтоб лопатой деньгу загребать.
• У меня сверхслюнявые губы, я картав, и – собою носат.
• Пучеглаз. И похож, редкозубый, на сотрудника службы «Моссад».
• Эй, киношники, рыцари плёнки, режиссёры с большущих дорог,
• Неужели на роли подонков вам не нужен «типичный жидок»?!

…В перерыв, в битком набитой курилке, раскрасневшийся Изя Казачинер шептал мне на ухо, обдавая синими клубами дыма: