Читать книгу Философия грусти онлайн

Мне пишут люди: «Артур мы ведь ждём вас»,

Но не найти всех людей этих мне.

Кашляет ворон похлеще старухи,

Плачет ребёнок застрявший в снегу.

Я бы хотел протянуть ему руки,

Но в этой мгле я увы не могу.

Много ль таких бесноватых видений

Будут колоть меня вилкой в живот?

Кто-то сказал мне однажды, что гений

Долго в стране этой не проживёт.

Может я сам нашептал, и все про́клял?

Может фальшивые грёзы в стихах?

Сижу я сухой, но ладони намокли.

Сижу я живой, не развеян мой прах.

Проснусь, и вроде бы все отступило.

Умоюсь, исчезнет все-пагубный мрак.

Еще я немертвый, ещё для вас милый,

И это ещё пусть останется так.

И в коридоре воздух новый,

Я в жизни стен сменил немало.

Прям как мужей меняют вдовы,

Как пчелы раз за разом жало.

Мне грустно от того что память

Кричит в затылок, чтобы помнил

Те дни, когда я был не в праве

Себя одной тобой заполнить.

Наверное, моё наследство

В качевных перебежках с мамой.

И переезд рождал лишь место,

Что обновляло мои планы.

Все чаще слышится мне шёпот,

Тех кто ушёл и канул в лету.

И слёзы капают на щёку

Сентиментального поэта.

Но время голоса́ удво́ит

В моей душе – большой пустыне.

И шёпот зазвучит конвоем,

Сиреной с привкусом унынья.

Пытаюсь отчуждать я память,

Блокировать воспоминанья.

Но дней пылающее пламя

Сжигает с прошлым расстоянье.

Но только нас с тобой лишь двое,

Ты мой замок к пути в безумство.

Вокруг нас новые обои,

Лишь обновляют наши чувства.

Я был бы счастливей на Родосе

И был бы приличней в Германии,

В крови моей много народностей,

Не всем под стать пониманию.

Я был бы пьянее в Ирландии,

Или смуглее в Мексике,

В кармане лишь липкие фантики,

В кульке недоспелые персики.

И мысли мои гнетущие:

Где лучше, а где противнее.

Друзья мои, вечно ждущие

В забытом московском квартирнике,

Давно не так уж и молоды,

Их руки связала обыденность:

Добыть побольше бы золота,

Но деньги всего лишь видимость,

Навязанная обществом,

Рекламой чужих потребностей.

Наверное одиночество,

Страшнее девчачьей ревности.

Мы верно потомки кочевников,