Читать книгу Уолден, или Дикая жизнь в лесу онлайн

Треть их дохода уходит на оплату дома, но, как бы они ни крутились, уподобляясь белке в колесе, обычно им никогда не удаётся вернуть всей суммы, и долги так и тянуться за ними, как тяжёлый хвост, доставаясь по наследству их несчастным детям. Эти долги часто превышают стоимость самой фермы, становясь практически всегда невыносимым бременем, и удивительно лишь то, как ни странно, на эту сомнительную собственность на неё находится наследник, готовый втравить свою шею в этот хомут и у тверждать, что они были осведомлены о состоянии дел и своих долгах и стоимости фермы. Во время моих разговоров с податными инспекторами, я с величайшим

изумлением узнавал, что им трудно назвать в городе хотя бы дюжину людей, у которых ферма не была бы по уши в долгах. Было бы ещё интереснее узнать ситуацию с этими усадьбами в банках, где они заложены. Человек, умудрившийся всеми правдами и неправдами расплатиться за ферму благодаря только собственному труду на ней, – такая потрясающая редкость, что вам все окружающие с большой охотой ринутся показывать их вам, подобно тому, как в музее опытные гиды показывают редчайшие и удивительные экспонаты. Ходят сплетни, что где-то в Конкорде обретается троица таких святых, но где их найти, вам едва ли кто скажет. Все знают, ничуть не удивляясь тому, что огромное большинство торговцев, не менее 97 из 100, гарантированно разоряется в считанные годы, и точно такая же статистика касаетося и всех фермеров нашего края. Разумеется, банкротство торговца, как совершенно справедливо сказал мне один из них, по-настоящему не является необратимым денежным крахом, а лишь подковёрным схематозом с целью уклониться от выполнения самых затруднительных

финансовых обязательств, при этом являясь неопровержимым моральным крахом. Но эта мутная ситуация всего лишь ведь напрочь запутывает общую картину этого подземного рабства, в каждой своей детали наводя нас на мысль, что судьба оставшийся трёх счастливцев на деле ещё хуже, и им едва ли удаётся в этом кромешном потоке спасти свои бедные души, и на деле они, сжав зубы, терпят ещё более суровый крах, чем те, кто соглашается на честное публичное банкротство.