Читать книгу Кокаиновые короли онлайн
«Ла Виоленсия» научила Колумбию всему, что ей нужно было знать о насилии. Национальный фронт создал механизм для управления и сдерживания беспорядков, чтобы защитить колумбийцев от самих себя. Но то, что могли вынести его изношенные детали, имело предел. Медельинский картель многократно их переступал.
Колумбия в 1981 году была страной с населением двадцать шесть миллионов человек, третьей по величине в Южной Америке после Бразилии и Аргентины. Колумбийцы были известны не только своей жестокостью. Остальная Латинская Америка уважала их за прекрасный разговорный и письменный испанский, а также за Габриэля Гарсиа Маркеса, самого известного писателя Латинской Америки, который был родом из колумбийской Картахены. Богота, столица и крупнейший город, славилась культурными традициями, Кали был известен красивыми женщинами, Барранкилья – музыкой сальсы и тропическим ритмом, Картахена – боксерами. И еще был Медельин.
Оперативником Фелпса в Медельине был тридцатидвухлетний Эррол Чавес. Он начал работу за пару месяцев до приезда Фелпса в Боготу, и его задачей было выяснить о кокаине все, что только можно. Как и Фелпс в Боготе, он сразу же утонул в потоке информации. У него не было ни секретаря, ни машинистки. Он работал по четырнадцать часов в сутки семь дней в неделю и все никак не мог достичь результата.
Все было совершенно новым. Перед ним стояла главная задача – выявить наркоторговцев.
Все время всплывал Очоа. Еще были Хосе Окампо и Сантьяго Окампо – а может, это был один и тот же человек? Потом еще Фабио Рестрепо Очоа. А как насчет Пабло Корреа, Корреа Арройаве и Корреа Рамоса? Кто есть кто?
Далее – источники. Он проводил утро в штаб-квартире Национальной полиции. Со дня его прибытия АДБ и полицейская разведка сообщали Чавесу, что из Медельина в США регулярно перевозят от двух до пяти тонн кокаина. Как Чавес ни пытался, он так и не смог найти стопроцентных доказательств. Сообщать об этом он не стал, потому что сначала и сам не поверил в это и вовсе не хотел, чтобы его подняли на смех. «В Вашингтоне решат, что я тоже нюхаю эту дрянь», – думал он.