Читать книгу Больше, чем отсутствие онлайн
– Зайдем в подъезд, хочу немного погреться.
– Да-да, хорошо, конечно, – я заметил страх в её глазах, она все время боялась доставить мне неудобства.
Мне холодно, я спешу куда-нибудь, где нет зимы, а она плетётся где-то сзади, что-то ищет в телефоне, мне приходится замедляться, чтобы идти рядом с ней. Она раздражает меня. Под ногами все тот же ненавистный жалящий снег, на мне всё та же ненавистная сейчас легкая обувь.
Мы сидим на ступеньках лестничной клетки многоэтажного дома, обнявшись, и мне не хочется её отпускать. Я сочувствую ей.
Вспоминаю наши первые встречи, и мной овладевает отвращение к самому себе. Вспоминаю её в нашу первую встречу, и мной овладевает чувство несправедливости. Почему я? Почему она? До сих пор утешаю себя мыслью: это не навсегда.
Меня радует, когда она говорит, что проснулась с хорошим настроением впервые за долгое время, что у неё что-то получается. Меня выводит из себя, когда она не может объяснить, почему ей сейчас плохо, меня раздражают моменты, когда ей плохо, когда я должен отреагировать на её очередную истерику, приступ тревожности или паническую атаку. Я не говорю ей об этом.
Она:
– Можно тебя обнять?
– Опять спрашиваешь? – улыбаясь, с распростертыми объятиями тепло встречаю её и свои дрожащие мысли о том, почему именно сейчас, когда мы на улице, когда я так замерз…
Быть может, я для неё последний человек, которого ещё можно обнять, и этим спастись от мыслей в голове или шрамов на руках, но мне до сих пор не даёт покоя вопрос, почему же этой осенью всё такое несправедливо-холодное.
***
– Дорогой, что думаешь насчёт того, чтобы отвезти детей в деревню на выходные…
– Убирайся отсюда, бомжара! ха-ха-ха, фуу, от него несёт дерьмом, чертов попрошайка…
– Сбежать с вами? Ах, как же вы спешите, негодник, лучше поцелуйте меня ещё раз…
– Мы должны сохранять суверенитет нашей великой державы, многовековая история является наглядным и нерушимым подтверждением нашего права на свободу и независимость…
***3. Причина быть
С высоты нескольких метров здоровенная туша медведя, озадаченного тем, что произошло, превращалась в нечто довольно скромное и безобидное. Зверь с редкими перебежками бродил туда-сюда, принюхивался, пытался что-то откопать своими широкими лапами, иногда рычал. Через несколько минут, всё также принюхиваясь, с тихим бормотанием, он полностью скрылся в темных лесных зарослях. Брошенная ему вслед шишка была знаком того, что во мне всё ещё хранится беспричинная надежда на то, что он услышит, среагирует, вернётся, но этого не произошло.