Читать книгу Скифская история. Издание и исследование А. П. Богданова онлайн
Несмотря на название, памятник довольно далек по форме и содержанию от летописи или сказания. Его первая редакция, написанная по свежим следам Крестьянской войны под предводительством С.Т. Разина, представляла собой сочетание авторских дневниковых записей с историко-публицистическим исследованием на основе свидетельских показаний, сыскных дел, царских грамот и т. п.
Завоевавшая особую популярность пространная редакция была создана, по побуждению астраханского воеводы П.М. Салтыкова и митрополита Парфения, к 7 июля 1679 г. Это уже целая книга, разделенная на 14 глав, в которой ярко выраженный личностный подход сочетается с изрядным богатством материала: документов приказной палаты и архиерейского дома, дополнительных устных свидетельств и житийной литературы[78].
Надобно отметить, что большое распространение получали именно те дворянские произведения или редакции, которые были связаны с административным заказом: формальным ли, или вызванным личным рвением дворянина. Примером сего может служить и редакция Сибирского летописного свода, поднесенная в 1689 г. тобольскому воеводе М.П. Головину местным дворянином М.Г. Романовым, выдвинувшимся из подьячих в дьяки на приказной службе[79].
Романовская редакция Сибирского летописного свода богаче отражает деятельность администрации, чем служилых людей. Она весьма интересна для изучения самосознания той части дворянства, что после наследственных бюрократов и выходцев из духовенства составляла важнейший источник комплектования приказного аппарата, чины которого, хотя и занимали места в конце дворянских списков[80], были включены в структуру служилого сословия и пользовались его правами и привилегиями.
Лестница приказных чинов, в принципе открытая для представителей любой сословной группы, даже холопов, вела наверх в обход все более жестких барьеров внутри дворянского сословия: ведь кадры дьяков и думных дьяков, как показала Н.Ф. Демидова, формировались почти на 90 % из подьячих, для которых возможность выслужиться в московские и даже думные чины была значительно выше, чем, например, для городовых детей боярских, особенно в Сибири.