Читать книгу Прелюдии и фуги онлайн
– Искусство бесценно! – ответила Алевтина. – Знаешь, сколько хлама накопилось за пятьдесят лет существования хора? Чего мы только не нашли, пока искали «Мойдодыра»!
– Точно! – подтвердила Нюся. – От книжки мафиози до выкроек и комиксов!
– Какой книжки мафиози? – не понял Иван Сергеевич.
– Слушай Нюську больше, – сказала Алевтина. – Старая тетрадка с циферками и записями. Помнишь, как у нас раньше председатель садового общества учёт вела? Там точно так же написано.
– Больше ничего примечательного не было. Ни бриллиантов тебе, ни икон с антикварными книгами, – развела руками Нюся. – Хотя мы не все просмотрели, много папок не проверили.
– То есть, возвращаемся к началу – ничего не понятно! Кто? Что? Зачем и почему? – сказала Алевтина.
– Вот и не лезьте в это дело! Пусть полиция разбирается, – Иван Сергеевич встал из-за стола. – Пойду тоже в баню. А вы расслабляйтесь дальше и ешьте шашлыки!
Глава 6
6.
Зоя не любила весну. Весной в такой же ветреный, тревожный день умерла мама. Весна забрала ее неожиданно и навсегда, поселив в душе вместо волнующих грёз и восторженных чувств – тревогу и печаль. Любые доводы, что весна это начало жизни, пора цветения и возрождения, воспринимались Зойкой в штыки. О чем вы говорите? Какое цветение? Какой восторг и трепетание?
Так думала Зоя каждый год десятого апреля стоя около могилы.
День траура всегда протекал одинаково: тихий завтрак, большой букет желтых роз, кладбище, скупые слова прощания, грустный взгляд маминых глаз с выбитого на черном камне портрета, скромные поминки и одиночество по своим комнатам.
Зойка ехала в машине, вспоминала вчерашний день и готова была расплакаться в любую минуту. Мама сгорела слишком быстро, не дав времени повзрослеть, опомниться и привыкнуть к жизни без нее. Один месяц ада. Врачи развели руками – молниеносная форма рака. Не помогли никакие деньги, а волшебной исцеляющей таблетки не нашлось.
И вот теперь ей, Зойке, уже больше двадцати лет. Почти десять лет прошло, а время, как обещали многие, совсем не исцелило. С каждым годом червоточина становилась лишь больше. Впрочем, как и одиночество.