Читать книгу В.В. Тетрадь с рисунками на полях онлайн

– Всего шесть дней, – повторил косоглазый желтолицый джентльмен в темно-зеленом костюме-тройке, сидевший за дальним столиком и с некоторым недоверием глядевший на яблочный пирог, который принес ему официант и который сами американцы с гордостью звали американ-пай, видя в нем выражение самой сути отечественных кулинарных пристрастий. – А сколько это в верстах?

– Точно не помню, но, вероятно, что-то около пяти тысяч или чуть меньше, – отвечал его визави, высокий темноволосый, но начинающий уже седеть господин лет сорока, одетый в серый сюртук изящного кроя и того же цвета панталоны. Перед ним на столе стояло блюдо с жареным филе индейки и картофельное пюре.

– Пять тысяч верст за шесть дней – разве это быстро? – осведомился желтолицый, берясь, наконец, за вилку и нож, чтобы разделаться с пирогом.

– Как тебе сказать, Ганцзалин, – отвечал темноволосый, подцепляя на вилку кусочек индейки. – Смотря с чем сравнивать. Если с паровозом номер девятьсот девяносто девять, который в тысяча восемьсот девяносто третьем году на перегоне Батавия-Баффало разогнался до ста восьмидесяти верст в час, то скорость выходит почти черепашья. Но если взять телеги американских пионеров, которые ехали через страну месяцами, тогда скорость наша может считаться вполне приличной.

Желтолицый, названный Ганцзалином, скорчил недовольную рожу. Почему же нельзя и их поезд разогнать до такой же скорости? В этом случае вся дорога заняла бы – тут желтолицый произвел в уме быстрые вычисления – да, так вся дорога заняла бы гораздо меньше времени, а именно сутки с небольшим.

– Тому есть много причин, – отвечал его спутник, которого звали Нестор Васильевич Загорский. Этот примечательный во всех отношениях господин носил на себе титул коллежского советника и занимался по преимуществу тем, что исполнял разные деликатные поручения для министерства иностранных дел Российской империи. – Во-первых, одно дело разогнаться на коротком отрезке и совсем другое…

Тут он внезапно умолк и с интересом стал вглядываться в начало вагона-ресторана, двери которого только что открылись и впустили внутрь крупного господина лет, вероятно, шестидесяти, лысеющего и с внушительной седеющей бородой. На нем был костюм темно-синего цвета с серым жилетом и белоснежная сорочка, из кармана пиджака торчал уголок белого носового платка, на ногах красовались не ботинки, а высокие сапоги с мягкими голенищами. Весь вид и выражение лица бородатого джентльмена выражали необыкновенную значительность и уверенность в себе.