Читать книгу Золотая коллекция. Однажды в Чернобыле онлайн

Не знаю, как там с чутьем, мистика все это, по-моему; не бывает никакого сверхъестественного чутья. Другое дело, что ветераны подсознательно подмечают какие-то неправильности в привычном окружающем пространстве, и это наверняка помогает им пореже попадать в совершенно невидимые ловушки.

И это… насчет затрещин. Не поймите неправильно, с Тайгой у нас наверняка вышел бы спарринг на равных, а Паленого я вообще парой ударов вырубил бы навечно. Я терпел затрещины не потому, что боялся ветеранов, а потому, что затрещины действительно были нужны. Для науки.

В «отмычках» долго не протянешь, надо либо быстро ухватить солидный кусок и драпать из Зоны со всех ног, со скоростью литерного поезда. Что практически нереально. Либо потихоньку становиться сталкером-ветераном и самому начинать ворочать хорошими деньгами. Второе тоже труднодостижимо, но, по крайней мере, здесь рассчитывать приходится не на чудо, а на свои силы.

Для этого как раз и нужна хорошая наука в «отмычках» у мастера – особенно у такого, как Тайга. Больше-то набираться опыта негде, на сталкера в кулинарном колледже не учат. И затрещины при обучении – наипервейшее дело. Соображать в острых ситуациях начинаешь гораздо быстрее и не в пример тоньше, чем если бы тебе всё объясняли на пальцах. Неоднократно проверено и на себе, и на других.

В общем, Паленый вдруг застрял посреди дороги что твой монумент – ни туда, ни сюда, ни объехать, ни обойти. Ни перепрыгнуть.

Кинул вперед болт – ноль. Постоял, поводил багровым носом, кинул рядом другой – ноль по массе. Ни шевеления, ни ветерка. Вообще ничего.

Но рожа у второго номера все равно оставалась страшно недовольная, словно с размаху в коровью лепешку наступил.

Тайга стоял позади шагах в десяти и терпеливо дожидался, пока Паленый закончит шаманить. Наконец помощник ведущего негромко уронил:

– Один…

Лаконичное «один» в устах сталкера-ветерана, которые, как правило, не слишком любят на маршруте языком работать, означает: «Один из щенков, быстренько подошел ко мне».

Как раз перед этим закончилась моя очередь служить живым минным тральщиком. Такой у нас был изначально установлен график: два раза подряд идет вперед в сомнительных местах Калбасишвили, потом два раза я, потом два раза Килька. И снова по кругу: Калбас, я, уголовник.