Читать книгу Тамара Че Гевара онлайн
Через час он разбудил меня, всё ещё обиженную и раздосадованную и удивил, как никогда не удивлял. Оказалось, этот плут тайком снял наш диалог над тетрадями, а теперь смонтировал видео. В своё оправдание он заявил, что затеял всё это исключительно для того, чтобы помочь мне с блогом:
– А то его никто не смотрит. Зато теперь чувствуешь, как мы всех порвём? Видос – огонь!
Он был прав по всем пунктам, однако меня переполняли сомнения:
– Но мы не можем выложить в сеть сочинения настоящих детей!
– Почему? Ты же не называешь фамилий.
– Ага, только имена.
– Ну, хочешь, я аккуратно запикаю, как их зовут?
– А смысл? Всё равно все знают, что я их учительница!
– Ну, не разбив яиц, не разобьёшь яиц, я считаю. А небольшой скандал для раскрутки не повредит.
Мы сошлись на том, что в этот раз вырежем имена детей, а в следующий воспользуемся псевдонимами. Выложили пост, скрестили пальцы, и Игорь уже было задумался насчёт того, чтобы скрестить чего-нибудь ещё, как вдруг между нами вновь возникло взаимонедопонимание по ранее встававшему вопросу.
– Но ты можешь хотя бы объяснить, почему ты не хочешь репостить меня себе на стену?
– Да просто есть формат, а есть неформат…
– У кого? У тебя?
– Я же там выкладываю техники тренировок…
– И видео с шашлыков, как ты мангал в озере утопил.
– Это капелька личной жизни, для контента тоже надо!
– А я не твоя личная жизнь?
Иногда мой Игорь ведёт себя как полный идиот. Одно дело – дурачиться мне назло, а другое – откровенно тупить. Сам говорит, что блог нужно прокачивать, и при этом пренебрегает таким простым каналом развития. Меня уже все друзья перепостили, пока мы тут спорили. Все, кого я об этом попросила, даже моя мама.
Впрочем, я Игоря быстро простила. Ведь могут быть у любимого человека странные капризы? Вправе ли я требовать от него того, к чему он, например, не готов? В конце концов, сегодня он и так здорово постарался, и результат налицо. За ночь наше видео собрало пятьдесят пять просмотров и девятнадцать лайков.
Моё первое собрание
Весеннее солнце склонилось к закату, озарив малиновым светом кабинет русского языка и литературы. Настал час родительского собрания, и в класс потянулись первые мамы и папы, разнообразные и яркие, как гоголевские персонажи. Они с осторожностью умещали свои взрослые колени под детскими партами, а я с любопытством наблюдала их ритуальные раскланивания с учительницей.