Читать книгу Тамара Че Гевара онлайн

Через час он разбудил меня, всё ещё обиженную и раздосадованную и удивил, как никогда не удивлял. Оказалось, этот плут тайком снял наш диалог над тетрадями, а теперь смонтировал видео. В своё оправдание он заявил, что затеял всё это исключительно для того, чтобы помочь мне с блогом:

– А то его никто не смотрит. Зато теперь чувствуешь, как мы всех порвём? Видос – огонь!

Он был прав по всем пунктам, однако меня переполняли сомнения:

– Но мы не можем выложить в сеть сочинения настоящих детей!

– Почему? Ты же не называешь фамилий.

– Ага, только имена.

– Ну, хочешь, я аккуратно запикаю, как их зовут?

– А смысл? Всё равно все знают, что я их учительница!

– Ну, не разбив яиц, не разобьёшь яиц, я считаю. А небольшой скандал для раскрутки не повредит.

Мы сошлись на том, что в этот раз вырежем имена детей, а в следующий воспользуемся псевдонимами. Выложили пост, скрестили пальцы, и Игорь уже было задумался насчёт того, чтобы скрестить чего-нибудь ещё, как вдруг между нами вновь возникло взаимонедопонимание по ранее встававшему вопросу.

– Но ты можешь хотя бы объяснить, почему ты не хочешь репостить меня себе на стену?

– Да просто есть формат, а есть неформат…

– У кого? У тебя?

– Я же там выкладываю техники тренировок…

– И видео с шашлыков, как ты мангал в озере утопил.

– Это капелька личной жизни, для контента тоже надо!

– А я не твоя личная жизнь?

Иногда мой Игорь ведёт себя как полный идиот. Одно дело – дурачиться мне назло, а другое – откровенно тупить. Сам говорит, что блог нужно прокачивать, и при этом пренебрегает таким простым каналом развития. Меня уже все друзья перепостили, пока мы тут спорили. Все, кого я об этом попросила, даже моя мама.

Впрочем, я Игоря быстро простила. Ведь могут быть у любимого человека странные капризы? Вправе ли я требовать от него того, к чему он, например, не готов? В конце концов, сегодня он и так здорово постарался, и результат налицо. За ночь наше видео собрало пятьдесят пять просмотров и девятнадцать лайков.

Весеннее солнце склонилось к закату, озарив малиновым светом кабинет русского языка и литературы. Настал час родительского собрания, и в класс потянулись первые мамы и папы, разнообразные и яркие, как гоголевские персонажи. Они с осторожностью умещали свои взрослые колени под детскими партами, а я с любопытством наблюдала их ритуальные раскланивания с учительницей.