Читать книгу Великий и Ужасный – 3 онлайн
– Союз! Временный.
– Ну, на улицах мне играть не привыкать… Идея неплохая, тем более жрать-то у меня и нечего… А давай я расчехлюсь и что-нибудь сбацаю, а? – предложил Демьян. – А ты решишь. Нужна тебе эта колба-как-ее-там или нет.
– Открой бардачок, там холодная шаурма и термос с кофе, – мотнул головой в нужную сторону я. – Голодный артист – это хрень собачья. Художник не должен был голодным, а то не дай Бог в рейхсканцлеры подастся… Поешь, попей – потом сыграешь. Сразу и определимся – удастся нам посотрудничать или нет.
– Ага, ага! – И он полез в бардачок, и уже через минуту радостно мычал, пожирая шаурму и прихлебывая кофе.
Мы как раз проехали курортно-туристическую Трахею с ее водопадами и многочисленными церквями самой необычной архитектуры и уже приближались к Питиунту, когда молодой бард наконец достал самую обычную шестиструнную гитару с множеством наклеек на корпусе и взял первые аккорды:
- – …В далекий край товарищ улетает,
- Родные ветры вслед за ним летят…
– пропел он немного хриплым тенором.
– Твою мать, – вздрогнул я. – Это что – какая-то шутка? Это твоя песня, хочешь сказать?
– Нет, нет! – замахал руками он. – Это парень один сочинил, он настоящая звезда! Тиль его зовут. Тиль Бернес.
Тиль Бернес, чтоб меня! Ну-ну!
– Что, не нравится? Не петь? – забеспокоился Демьян.
– Пой, пой. Очень классно получается, и песня классная!
Он снова взялся за гитару и запел:
- – Любимый город в синей дымке тает —
- Знакомый дом, зелёный сад и нежный взгляд.
Гитарный перебор, который он выдал, ни разу не напоминал ни один из вариантов исполнения этой песни и был явной импровизацией. Он давал возможность певцу вдохнуть и продолжить:
- – Пройдёт товарищ все бои и войны,
- Не зная сна, не зная тишины.
- Любимый город может спать спокойно,
- И видеть сны, и зеленеть среди весны!
Я бы расплакался, честное слово, если бы уруки умели плакать. Это был очень неожиданный и очень подходящий моменту привет с той, другой Родины, и я, наверное, впервые с того самого дня, когда меня убило молнией, ощутил приступ ностальгии. Демьян мог бы гордиться собой – он, наверное, стал первым из певцов Тверди, кому удалось растрогать черного урука.