Читать книгу О носах и замка́х онлайн

– Да-да, – проворчал Джаспер. – Я понимаю. Но как было бы здорово, если бы этот гремлин оказался частью чего-то большего – какого-нибудь заговора в стиле Клуба заговорщиков мистера Блохха.

– Ну, полагаю, мистер Блохх не стал бы размениваться на такие мелочи, как убийство какого-то гремлина.

– Наверное, ты прав, дядюшка, – вынужденно признал Джаспер. – Что с ним будет дальше?

– Я еще не думал. Скорее всего, он отправится в мусорный мешок.

– Нет! – воскликнул мальчик. – Нужно его похоронить!

Реакция племянника удивила доктора.

– Это же просто гремлин, – сказал он.

– Как ты не понимаешь! У него же есть глаза… и нос, и все остальное. Он жил какую-то свою жизнь, может быть, его даже как-то звали – он не должен быть выброшен на свалку.

Доктор Доу поморщился. Его племянник обладал очень чувствительной, в чем-то даже ранимой натурой. И пусть Джасперу была присуща необычайно развитая для детей его возраста способность к логическому мышлению, порой он тем не менее действовал и мыслил как самый настоящий ребенок. Но сейчас Натаниэль Доу не мог не признать правоту племянника: гремлин все же не какая-то крыса, как утверждают рекламные объявления ядовитого раствора марки «Мот. Гремлинская смерть», – доктор убедился в этом лично, проведя вскрытие. Внутри тот имел идентичный человеку набор органов, расположенных в тех же местах, выполняющих ту же функцию. Спорить с тем, что существу на столе весьма подходило прозвище «человечек», было глупо.

Поймав себя на излишней сентиментальности, доктор Доу тут же спохватился, отбросил ее, словно фантик от конфеты, и строго поглядел на племянника.

– Джаспер, ты ведь помнишь, что мы говорили о смертельно больных и умирающих пациентах, когда ты приходил ко мне в больницу?

– Я помню, дядюшка, – угрюмо ответил племянник. – Мы не должны принимать все близко к сердцу.

– Верно. – Доктор Доу кивнул. – А что касается гремлина… Ладно, я пока положу его в холодильную камеру, а утром мы похороним его на заднем дворе.

Джаспер поглядел на дядюшку с благодарностью и, посмотрев на гремлина, с горечью подумал: «Эх, и никакой тайны… Вот ведь жалость…»