Читать книгу Дама с проклятьем онлайн

Я потеряла контроль над магическими силами. Впервые в моей жизни. В моей взрослой жизни, если быть точной. Не считать же годы обучения в институте благородных девиц, когда подобное случалось с каждой из нас. Тогда провинившаяся шла в кабинет мадам-начальницы, чтобы под бдительным оком совершенствоваться в концентрации. Нередко это происходило в обеденные часы, так что концентрироваться, чтобы не остаться голодными, все научились очень быстро.

В институт меня определила мачеха. Матушка моя умерла родами, и отец вскоре женился на дочери соседа. Мачеха меня не притесняла, но когда мне исполнилось семь лет, у меня проявился магический дар. И не просто проявился – в запале драки с кузеном я подожгла овин. Влетело, мне, конечно, знатно, но после этого на семейном совете было решено отправить меня в Питерсбурх, в Смольный институт. Для простого люда этот институт был учреждением, воспитывающим благородных девиц вдали от родного дома. Отлученные от родительской опеки, мы становились воспитанницами на долгих девять лет.

На самом деле, основанный светлейшей императрицей Екатериной Великой институт обучал тех девиц, у которых проявился магический дар. Специально зачарованные стены, готовые выдержать любой удар магии, суровая дисциплина и обилие знаний – все это способствовало не только развитию магического дара, но и умению применять его. А по успешном окончании нас всех ждал бриллиантовый шифр фрейлин и государственная служба при дворе.

Правда, лично для меня длилась она недолго – скончался мой родитель, и я на время траура вынуждена была отправиться в родное имение. Там мне все казалось чужим. Выросшая в сером туманном Питерсбурге, с его пронзительными северными промозглыми ветрами, свинцово-серыми водами залива и белыми ночами в летнюю пору, я с тоской бродила средь берез некогда родного леса.

Мачеха и сестры с братом как могли старались меня утешить и развлечь, но я понимала, что им приходилось гораздо тяжелее, чем мне – ведь они потеряли родного человека, с которым ежечасно общались, а я же помнила отца достаточно смутно и потому не особо горевала о его кончине.