Читать книгу Лекарство против застоя онлайн

Меня при том случае лично не было, и знаю я о нем только по той информации, что циркулировала по Воинскому Единству через капитана Максимову и других военврачей, свидетелей того разговора. Также мне известно, что за прямолинейность и принципиальность Мария Кузьминична ласково называет супруга ортодоксом, и это мне импонирует. Таким людям самое место в нашем Воинском Единстве.

С Виктором Сергеевичем Ларионовым все иначе. Из Чертогов Творца Всего Сущего он пришел к нам в смысле личных привязанностей гол как сокол. Новая жизнь с чистого листа… Впрочем, на отсутствие популярности у противоположного пола сокомандир «Неумолимого» не жалуется, хотя ни с кем из своей команды не спит, ибо не желает смешивать личное и служебное. Мол, ничто его от него не уйдет. И это тоже верно, хотя человеку, почти не покидающего борт «Неумолимого» для посещения светских мероприятий, сложно завести личные знакомства на стороне. Поскольку я, как Патрон, чувствую себя обязанным создавать условия для того, чтобы мои Верные были счастливы, я стал наводить справки о семейной жизни Виктора Сергеевича в прошлых для него жизнях, и выяснил, что статусным браком на принцессе Виктории Великобританской этот человек был женат только в мире императора Михаила Великого. Во всех остальных мирах женами его воплощений становились женщины тихие и незаметные до прозрачности, вроде супруги товарища Брежнева. Ну что ж, если Виктор Сергеевич по причине своей занятости не имеет возможности посещать места, где бывает нужный ему женский контингент, следует устроить правильные знакомства прямо на борту «Неумолимого». Например, можно прислать туда на стажировку группу новопроизведенных магинь Жизни и Разума из числа прошедших через Тридесятое царство бывших мамочек бывшего Царства Света. Все они умницы, красавицы, и все хотят большой и чистой любви. Однако мое дело – предоставить возможность, а уж дальше заинтересованные лица должны сами ковать свое большое и маленькое счастье.

Впрочем, сегодняшний разговор у нас был не об этом. Первым делом адмирал Ларионов положил передо мной лист плотной бумаги с изображением какой-то торпеды (я, сапог, в этом предмете абсолютно не разбираюсь) и убористым текстом, и торжествующе произнес: