Читать книгу Трудовые будни барышни-попаданки 5 онлайн

Татьяна испуганно оглядывалась то на спящего барина, то на петербургского «чиновника». Но ее друг взял игру на себя.

– Вот этот, Иван Косарь, – главный по застенку, – сказал он. – Все через его руки проходили.

– Так это? – столь же гортанно вопросил Еремей. – Тогда ты, мил человек, заарестован.

Настя тотчас вынула из своей полезной сумки наручники – тоже Мишина разработка, и секунды через три злодей Косарь стал безопасен.

* * *

У Насти нашлись еще два комплекта наручников для помощников палача. После этого пришлось пользоваться обычным вервием. Причем Еремей только командовал:

– Этого свяжи. Да крепче затяни! Всё, теперь сам руки подставляй!

Степан и осмелевшая Татьяна называли имена основных сподвижников барина – таковых оказалась дюжина. Их перевязали, они со страхом поглядывали на гостей, а также на господина. Настя, имевшая почтение к титулованным особам, связала ему руки мягким поясом от халата, надежным, как и веревка. На лице князя была надета толстая марлевая маска, а под ней – кляп.

Когда исполнители были связаны, Еремей велел демонтировать некоторые пыточные тренажеры и доставить вниз. Там уже готовили целый санный обоз. Я и Настя провели поверхностный обыск, который дал блестящий результат: полноценный журнал деятельности застенка, с полным перечнем несчастных, переступивших порог. Напротив нескольких имен с фамилиями или прозвищами были поставлены крестики.

Напуганные охранники подтвердили печальное предположение. И даже сказали, где и когда погребены тела. Настя быстро записала их суетливые ответы, так что губернским чиновникам не удастся отвертеться от эксгумации.

Потом я отдельно поговорила с управителем – холеным, хорошо одетым, но так же напуганным, как и все обитатели замка. В прямом садизме он не обвинялся.

– Барина на время в усадьбе не будет, – сказала я. – Может, и навсегда. Хозяйничай дальше, людей не обижай. Он, – указала на Степана, – здесь останется лечиться. Проследи, чтоб у него всё было – и врач, и лекарства, и уход. Ведомо тебе, как Салтычиху судили?