Читать книгу Зимняя бегония. Том 2 онлайн

Шан Сижуй сказал:

– В тот год, когда я хотел покинуть командующего Цао и уехать в Бэйпин, командующий тоже не соглашался. Но я поставил свою жизнь на кон и сбежал.

Человек долго молчал, а затем горько усмехнулся:

– Мы с тобой разные. Ты свободный человек.

Шан Сижуй никогда не знал, что значит быть несвободным в этом мире:

– Если захочешь сбежать, способ всегда найдется. Или же приходи выступать в мою труппу «Шуйюнь», я тебя защищу как следует!

Стоило охраннику услышать эти слова, как он не выдержал, постучался дважды в дверь и тихо проговорил:

– Господин Чу, уже два часа ночи, хозяин, должно быть, беспокоится.

Господин Чу, однако, пропустил его слова мимо ушей и продолжил говорить:

– Я давно уже не пел, если и в самом деле запою, боюсь, голос мой будет не таким чистым, как у тебя. Голос твой за последнюю пару лет стал еще звонче прежнего, а как ты управлялся с мечом! И все же я больше люблю твоих сяодань – твою Хуннян [77]. Когда ты снова сыграешь Хуннян?

Шан Сижуй ответил со смехом:

– Я уже больше года не играл эту пьесу. Сейчас здесь Юй-лаобань, и я думаю воспользоваться случаем, чтобы побольше сыграть куньцюй. Как отыграем «Записки о прячущемся драконе», в следующем году собираемся с Юй-лаобань поставить «Любимую подругу»!

Господин Чу захлопал в ладоши, радостно засмеявшись:

– А эта пьеса еще лучше! Люди сейчас знают только пекинскую оперу «Любимая подруга», а о куньцюйской и не слышали, хотя очевидно же, что это две разные истории, их следовало бы и назвать по-разному. Разве ты не пел ее с Цзюланом когда-то? Твоя Цао Юйхуа была поистине великолепна!

Чэн Фэнтай ясно себе представил, как Шан Сижуй, получив похвалу, принял одухотворенный вид и задрал свою мордашку с острым подбородком.

Но вдруг господин Чу снова заговорил с грустью в голосе:

– Жаль только, что в этот раз я вас не услышу. После Нового года я со стариком отправляюсь в Нанкин по службе, не знаю пока, смогу ли вернуться в Бэйпин. Старикану уже много лет, не помешало бы ему и умереть…

Шан Сижуй хотел было что-то сказать, но господин Чу, едва не заливаясь беззвучно горькими слезами, перебил его: