Читать книгу Измена. Мне не нужна клуша онлайн

Жили мы теперь только на мамины копейки – её зарплаты почтальонши едва хватало на самое необходимое. Хорошо, хоть хозяйство есть. Корова, куры. Утром молоко, вечером яйца. На хлеб и соль, да на немного гречки – хватало. Остальное – по остаточному принципу.

Я старалась не ныть. Но всё равно чувствовала себя обузой. В двадцать один вернулась домой с животом, без работы, без денег и без мужа. А мама, которой самой тяжело, теперь снова тянет всё на себе – и меня, и мою будущую ответственность.

Когда пошла вставать на учёт, пришлось ехать в райцентр – там единственная консультация. Очередь – как в аду. Женщины сидят с папками, обсуждают у кого какой срок, кто что ест, кто сколько набрал. Почти все с мужьями – кто-то в обнимку, кто-то с кольцом, кто-то с рассказами «а мой уже кроватку выбрал».

А я… я сидела в углу, в куртке на размер больше и с сумкой, в которой был только паспорт и блокнот с вопросами. Без кольца. Без мужчины. С глазами, в которых было больше страха, чем радости.

– А вы одна? – спросила медсестра, как будто мимоходом, пока заполняла анкету.

– Да, – выдавила я.

– Ну… бывает. Главное, не нервничайте, – сказала она и тут же переключилась на следующую. На меня никто особенно не смотрел. Только где-то в глубине себя я чувствовала, как жжёт. Как будто на лбу у меня написано: «одна. брошенная. никому не нужная».

Вышла оттуда как из казённого ада. В груди сжимало так, что едва дышала. Я села на скамейку возле больницы и прижала ладонь к животу.

– Ты у меня есть, – прошептала. – И я есть. И этого достаточно. Слышишь?

И вдруг стало немного легче. Не от того, что всё хорошо. А от того, что хотя бы честно.

Когда вернулась домой, мама сразу подала мне кружку молока.

– Тёпленькое, только сдоила. Держи.

Я села на табуретку, обхватила кружку обеими руками. Пар поднимался вверх, обволакивал лицо. И в этой кухне, пахнущей хлебом, травами и печёным луком, я вдруг поняла, как мне повезло.

Мама ничего не сказала. Только села рядом. Положила ладонь на моё плечо. Не уговаривала, не жалела. Просто была. И это – самое большое, что она могла дать.