Читать книгу Как меня выбирали в губернаторы онлайн

И тромбониста в те дни, занеси его нелегкая в мои края, я бы точно так же спалил. Однако теперь, как уже было сказано, я не мешаю чужому саморазрушению, поскольку тоже успел почувствовать себя в шкуре любителя, а потому испытываю к товарищам по несчастью только сострадание. Кроме того, я понял, что необъяснимое стремление взять в руки тот или иной музыкальный инструмент, чтобы непременно выучиться на нем играть, дремлет в каждом из нас, и однажды оно пробудится и всецело завладеет человеком. Так что если вас возмущают чужие уныло-безуспешные потуги совладать со скрипкой, берегитесь, ибо рано или поздно настанет и ваш черед! Мы скоры проклинать любителей, вырывающих нас особенно гнусной нотой из блаженного ночного сна, но это неправильно, ведь все мы сотворены одинаковыми и в свое время обречены открыть в себе извращенную тягу к музыке. Потому я снисходителен к одержимому тромбонисту, хотя порой он в порыве вдохновения и извлечет какой-нибудь утробный звук, от которого я вскакиваю в постели весь в ледяном поту. Да, первая моя мысль: землетрясение! Потом я узнаю инструмент и задумываюсь, что самоубийство, пожалуй, неплохой способ обеспечить себе ночную тишину. На мгновение нет-нет да и шевельнется застарелый рефлекс схватиться за спички… Но затем наконец просыпается рассудок: а ведь музыкант сам себя больше всех мучает, так пускай и страдает, несчастный, – и недостойное желание спалить его как рукой снимает.

Достаточно долго посопротивлявшись жуткому безумию, которое толкает человека на путь музицирования, хотя Господь завещал нам ограничиться исключительно пилением дров, я пал жертвой инструмента, зовущегося аккордеоном. Это сегодня я ненавижу данную приспособу всеми фибрами души, но в определенный период своей жизни испытывал к ней порочную тягу на грани идолопоклонства. Приобретя инструмент помощнее, я разучил на нем новогоднюю «Старую дружбу». Помутнение, в котором я на тот момент пребывал, заставило меня выбрать из всего музыкального репертуара именно ту мелодию, которая на аккордеоне звучит отвратительнее всего. За всю свою краткую карьеру музыканта я не могу припомнить никакой другой мелодии, которой я мог бы причинить своим соплеменникам сопоставимые боль и страдания.