Читать книгу Спасти красноармейца Райнова. Книга четвертая. Райнов онлайн

Машина притёрлась к бордюру у края проезжей части, я сам открыл дверь, покинув салон, и хлопнув ею, на ходу надевая фуражку, без неё в машине сидел, двинул ко входу, козырнув двум командирам. Те на меня с интересом взглянули проходя мимо. Узнали. Да, меня теперь все узнают, по улице пройти невозможно, тут же окружают, и вопросами заваливают. Да, слава она такая. Это ладно, никто не остановил, засады тоже не было, хотя о дне эфира и времени, было сообщено за пять дней. Меня уже ждали, до эфира пятнадцать минут, обычно часа за два прибывают, там идёт накачка, объясняют правила, дают почитать текст. Так что со мной работали в сжатом формате, пока я читал свою речь, никакой свободы слова, описывали что можно и что нельзя. Как-то всё так быстро пролетело, ничего не запомнил, хотя бумаги с речью, какие ответы должны звучать, оставили, буду по ним ориентироваться. Вот так и завели в зал, как раз время эфира, едва успел пожать руку диктору, и устроится на стуле, перед своим микрофоном, как редактор за окном стал делать обратный отсчёт пальцами, до начала эфира. Дальше диктор взял слово, сообщил для чего мы тут все собрались, меня представил, я поздоровался, краткая моя биография, и вот прозвучал первый вопрос. Я в руке держал шесть листов, где вопросы и ответы записаны. Первый лист, с первыми вопросами.

– Скажите, товарищ Райнов…

– Можно Иван, я не кусаюсь, – не по тексту сказал я, стараясь не захохотать от тех ответов, что были написаны.

Интересно, кто этот бред написал? Ну кто бы не написал, эти листы я сохраню. Анекдот на анекдоте. Память. Диктор даже не дёрнулся, лишь кивнул головой и продолжил, профессионал:

– Хорошо, Иван, скажите, что вы чувствовали, когда смогли сбежать из этого страшного лагеря, о котором столько писали в газетах.

– Страх. Я испытывал страх, – деловито складывая листы, я убрал их в карман галифе. А на самом деле в хранилище.

– Вы боялись за себя?..

– Я боялся не успеть в бордель в Берлине до вечера. Мне девятнадцать лет, о чём я вообще мог думать в такой момент? Радость свободы, и понимание, что в моём состоянии нет не красивых девушек, и даже водки не нужно. А про бордель мне рассказал один заключённый. Он как раз житель Берлина, попал в лагерь за свои пристрастия. Немцы гомиков не любят, у нас в лагере их хватало. Охрана их давила, как могла. Сам видел, как двоих просто забили дубинками. Так что побег в Берлин имел вполне веские причины. Это уже потом. Через две недели задумался, что к своим пора, когда уже перепробовал весь ассортимент этого увеселительного дома. Кстати, полек больше всего. Три француженки было, две итальянки. Они мне больше всего понравились. И ещё одна девица, что поздоровалась словом шалом. Она больше всех чаевых получила. Вообще я когда до Берлина доехал, деньги от генерала есть, квартиру снял, то позвонил диспетчеру, сразу сказал, хочу немку. Вот прям натуральную немку. Думал буду мстить за все месяцы в лагере. Та пришла на мою квартиру и сходу «шалом». Я сразу заподозрил, что-то не так, это какая-то странная немка. Три дня у меня жила. И не потому что впечатлила, а выгнать никак не мог. Пока щедрых чаевых не дал, не уходила.