Читать книгу Мой волчонок Канис. Часть четвёртая. Сборник рассказов онлайн

– Павлина! Как ты понимаешь, я – работник умственного труда. У меня крайне напряженная работа. В последнее время я стал сильно уставать. Ты же не хочешь, чтобы у меня наступило полное переутомление? Это грозит функциональными сдвигами клеток коры головного мозга.

– Короче, – оборвала супруга на полуслове, – что задумал? Выкладывай сразу, не томи!.. Вот только не надо уводить меня на Сеченова. Я тебя знаю, как облупленного. Говори, чего надумал?!

Дормидонт Пантелеймонович всегда испытывал трудности при общении с супругой, особенно, когда она находилась в состоянии трудового подъёма на кухне. Супруга напоминала рентгеновский аппарат на дому. Любила чёткость и конкретность в каждом деле. Род работы её мужа – напротив, предполагал подход к главному вопросу мягким и ненавязчивым, как бы вытекающим из общей плавной беседы. Дормидонт пошёл проторенным путём.

– Павушка, не нервничай. Выслушай до конца. Одной из основных особенностей умственного труда является его творческий характер, связанный с формированием новых представлений и открытий. Наш мозг перерабатывает массу поступающей информации, а это обусловливает большую нагрузку на любые отделы коры больших полушарий. Об этом ещё И. М. Сеченов писал. Павлина! Мы должны завести собаку! Утренние и вечерние прогулки – отличный способ для снятия стресса. Маленькая собачка нам не нужна, лучше кошку завести, большая – у нас не поместится. Нужна собака средних размеров. Живая и темпераментная. У моего коллеги Цитрамонова, ты его знаешь, заводной малый, как раз ощенилась сука бультерьера, и он практически бесплатно отдаёт нам одного щенка. Не возражай! В выходные едем забирать ребёнка.

В субботу Дормидонт и Павлина отправились в гости к Аркадию. Встретили их радушно, сразу провели к ощенившейся суке. В большой картонной коробке, выстланной старым линялым одеялом, копошились четыре толстых бойких щенка: две девочки и два мальчика. Три щенка имели белоснежный окрас, четвёртый – копия мамаши. Тигровый с ослепительно белой манишкой на широкой груди. Цитрамонов указал на него пальцем: