Читать книгу Сердоболь онлайн
«То есть прошло меньше ста лет с большой войны…»
«Из подлобья, да».
«… и разве можно судить? Как будто всё это – подмена доказываемого тем, что хочется доказать…» Пауза. «Чего ржёте?»
«Так».
«У Льва просто причёска… – хихикнул Ваня, как будто не удержавшись. – Но мы тебя внимательно слушали». Пришибло! Лёва наливается кровью и, очевидно, расстроенный тем, что Ане Пинкер не зашёл, и раздражённый тем, что они не одни, а втроём с тем, кто потом будет бросаться словами «зазноба», «друг сердца» и непонятно откуда взявшимся «Татьяна», судорожно переводит тему и запускает ту пластинку, которая всегда идёт легко: «Сейчас, когда поворот в левую сторону уже очевиден, насилие – это лишь…» – стратегия работает: по мере накопления «скучных» слов Ваня начинает барабанить по столу, потирать колени и – в конце-то концов! – уходит к себе. Уходит, напевая достаточно громко, чтобы разговор прервался: «Кто весел – пусть смеётся, кто трезвый – пусть нажрётся…» Разговор снова возобновляется.
Так как и мне за столом было бы скучновато, я пойду вслед за Ваней – как раз вспомнился случай. Помечу его кратко: как-то Ваня запрыгнул на техническую лесенку с зада троллейбуса, на который он опоздал. Проехав так квартал по Гороховой, на перекрёстке «У Эсдерс и Схейфальс» (переспрашивали, хмуря брови: «Где?» – и он невозмутимо повторял: «У Эсдерс и Схейфальс», – дальше спрашивающие недоумённо переглядывались, и тогда он снисходительно пояснял: «Магазин у Красного моста») его окликнули «менты». Всё бы закончилось лёгким выговором, не устрой он перформанс. Что он учудил? Он разыграл декламацию монолога Меркуцио и следующим образом: первые строки как бы неразборчиво бурчал под нос – его переспрашивали, просили паспорт, место работы и пр., – и он в ответ произносил следующие строки, но уже громче, и так далее, пока на всю Мойку не прогремели:
Под нею стонут девушки во сне,
Заранее готовясь к материнству.
Все эта Маб…
И на этом его повезли в участок. Видимо, там он тоже что-то выкинул, поскольку штраф выплачивал уже не за хулиганство, но об этом он не распространялся. Проведя в отделении часа четыре, Ваня вернулся вечером с таким видом, словно провёл в тюрьме несколько месяцев. Он зашёл к нам со словами: «Я спать. Вопросы потом», – хотя никто и не знал, о чём, собственно, речь.