Читать книгу Сережкино лето онлайн

– А другие лодки?

– Они пойдут на гряду – это скалы в море, видишь, вон полоса, разделяющая темную часть моря от светлой – это гряда, там, на камнях живут мидии, а под камнями плавают и охотятся бычки, и ещё много всякой рыбы крутится: кефаль, хамса, небольшая селёдка, даже барабулька.

Папа с усилием грёб вёслами, а Серёжка смотрел, как удаляется берег. И мама, сидящая в кресле под пледом, становится всё меньше и меньше.

– Мама! – закричал мальчик и помахал ей рукой.

Но мама не услышала. Она согрелась под мягким пледом и тихо уснула.

– А мы ещё долго будем плыть? – спросил Серёжка, стараясь убрать подальше босые ноги от ещё холодной воды, что попала в лодку вместе с папой, а теперь плескалась по дну.

– Я думаю, что сейчас кинем якорь, – ответил папа и осторожно продвинулся к Серёжке, чтобы взять камень.

Вода в лодке снова зашевелилась, и Серёжка поднял ноги.

– Брр, какая холодная, – вымолвил мальчик, – может, сначала воду вычерпаем?

– Нет, пусть останется, – сказал папа и объяснил, – когда начнем ловить рыбу, станем пускать её на дно лодки. – Она будет плавать, сможет дышать и не погибнет. Привезём маме ещё живой. Пусть посмотрит.

Наконец-то папа дотянулся до камня и с размаху бросил его в море.

– Бульк! – сказал тот и быстро ушёл на дно.

– Держи, это твоя удочка, – заявил папа и подал мальчику удилище. – Наживку на крючок я буду одевать тебе сам, чтобы ты не накололся, ясно?

Серёжка кивнул.

Отец насадил кусочек мяса и осторожно отпустил леску в море.

– Ну, что сынок, рыбалка началась, – объявил он и уставился на свой поплавок.

– А как я узнаю, что рыба клюёт? – громко спросил Серёжка.

– Ты почувствуешь лёгкое подрагиванье удилища в руке, да и поплавок немного запрыгает, – ответил папа, – только на рыбалке надо говорить тихо, а то рыбу спугнешь.

– А разве рыба слышит, о чём мы разговариваем? – усомнился Серёжка, – она же глубоко. – Вот я когда ныряю, совсем не слышу маму, которая зовёт меня выходить на берег. А мама кричит громко, её все слышат…

– Это точно, только ты и не слышишь, – хихикнул папа.