Читать книгу Целитель онлайн

Так Керстен сделал открытие, которое привело его в изумление. Все книги хозяина СС и шефа гестапо имели отношение к религии. Кроме великих пророческих озарений, таких как Веды, Библия, Евангелие и Коран, там были либо немецкие, либо переведенные с французского, английского, греческого, латыни и иврита толкования и комментарии, теологические трактаты, мистические тексты и работы по юридическому статусу церкви во все времена.

Когда Керстен ознакомился с содержанием библиотеки, он спросил Гиммлера:

– Вы же мне говорили, что настоящий национал-социалист не может принадлежать ни к одной из конфессий?

– Конечно, – сказал Гиммлер.

– А как же это? – опять спросил Керстен, указав на полки полевой библиотеки.

Гиммлер искренне рассмеялся:

– Нет-нет, я не обратился ни к какой вере. Все эти книги – просто-напросто для работы.

– Я не понимаю, – сказал Керстен.

Гиммлер вдруг посерьезнел, лицо его приобрело восторженное выражение, и даже прежде, чем он заговорил, Керстен понял, что тот собирается произнести имя своего кумира. Он сказал:

– Гитлер поручил мне очень важную задачу. Я должен подготовить новую национал-социалистскую религию. Мне нужно написать новую библию – священную книгу германской веры.

– Я не понимаю, – повторил Керстен.

Тогда Гиммлер сказал:

– Фюрер решил, что после победы Третьего рейха нам нужно уничтожить христианство во всей великой Германии, то есть в Европе, и на его руинах создать новую германскую веру. Она сохранит понятие бога, но очень смутное и туманное. А Гитлер займет место Христа как спаситель человечества. Миллионы и миллионы людей будут призывать Гитлера в своих молитвах, и сто лет спустя никто не будет знать иной религии, кроме новой, и она просуществует еще многие века.

Керстен слушал, опустив голову. Он боялся, что Гиммлер по его лицу поймет, что он считает этот проект совершенно сумасшедшим и крайне опасным для людей, которые понимают все безумие этого плана. Наконец, придав лицу соответствующее выражение, он поднял глаза на своего собеседника. Ничего не изменилось – перед ним был все тот же, ставший уже таким знакомым учитель-формалист с монгольскими скулами.