Читать книгу Время вестников: Законы заблуждений. Большая охота. Время вестников онлайн

Эти знания приобретаешь на опыте и довольно быстро. Втягиваешься. Однако за такую науку можно и поплатиться. Что, увы, и произошло.

9 октября 1189 года, ночь и раннее утро.Мессина, королевство Сицилийское.

Маленькое средиземноморское королевство, управляемое Танкредом Гискаром, вторую седмицу пребывало в удивительном состоянии – и войны нет, и о мире говорить сложно.

Мессина, столица норманнского государства, основанного герцогом Роже шестьдесят лет назад, находилась в кольце осады, но нигде более на острове военных действий не велось. Прочие города и замки – Палермо, Трапани или Сиракузы, а также земли на материке, включавшие в себя южные провинции Италии, вплоть до Неаполя, жили обычной размеренной жизнью, торговали, принимали ломбардские корабли с товарами, отправляли за море крестоносцев и напряженно следили, что же происходит в метрополии.

В начале октября на остров высадились две многочисленных – поговаривали о двадцати или даже двадцати пяти тысячах воинов – и хорошо вооруженных армии. Первая составлялась из английских и аквитанских рыцарей, французских норманнов и прочих подданных короля Британии Ричарда I Плантагенета, а вторую возглавлял представитель славной династии Капетингов Филипп II Август, человек не столько воинственный, сколько хитрый. Стоит упомянуть, что сицилийский король Танкред и сам обладал крупным, хорошо обученным воинством, закаленным в почти непрерывных войнах с германцами в Италии и сарацинами в Северной Африке. Нахальные средиземноморские норманны отваживались нападать даже на могучую Византию, отобрав недавно у Константинополя остров Корфу и изрядно потрепав греческие колонии на Пелопоннесе. Если армии Англии, Франции и Сицилии сцепятся – быть большой беде.

Филипп-Август вовсе не собирался воевать. Этот толстый, с виду флегматичный и полусонный король никогда не обнажал меча без повода, предпочитая загребать жар чужими руками. Разместившееся на кораблях французское воинство отдыхало и выжидало, а сам Филипп попеременно обещал вечную и нежную дружбу то Ричарду, то Танкреду, принимая обязательства и раздавая авансы. Француз хотел всего лишь поправить свои денежные дела, которые, впрочем, и так шли неплохо.