Читать книгу Волшебный переплёт. Удивительные истории онлайн

Верному доставались мои самые лакомые кусочки. Верного я любила чистой любовью. Но все наши встречи с ним заканчивались одинаково: моими слезами. Как только он чуял, что я возвращаюсь из школы, то уже готовился к встрече. Когда за 300 метров до дома на горизонте показывалась моя маленькая фигурка, закутанная по самые глаза, Верный со всей своей прытью и собачьей радостью подбегал и клал лапы мне на плечи. И мы с ним становились одного роста. Моё хрупкое тело не выдерживало его веса, и наша пара летела то в сугроб, то в кусты, а то и в насыпанный на дорогу скальник.

Какие только меры к нему не применялись, но его радости от нашей встречи не было предела. Да и это ещё были не все прелести нашей дружбы. Несколько раз в неделю мне предстояло путешествие в соседний городок, одной, вернее, на пару с футляром размером почти с меня. В этом футляре цвета кофе и с терпким, сладковатым запахом канифоли, с немного потёртыми боками лежала хрупкая скрипка. Она была ещё не взрослого размера, а «полуторка», так назывался инструмент, скрипка-малышка, предпоследний из детских размеров. Следующей по размеру должна была стать, но так и никогда и не стала скрипка для взрослого музыканта. Со скрипкой, зажатой подбородком на мягкой бархатной подушечке, дабы не натереть шею и не выронить хрупкий лакированный инструмент, мы составляли красивую, милую композицию, как с открытки. И это всё, что было красивого в нашей паре со струнным инструментом. «Открыткой» можно было любоваться, пока я не начинала играть, безжалостно запиливая смычком тонкие струны, как напильником.

Научить меня играть на скрипке упорно, но безнадёжно пытались родители. Конечно, не сами, а силами опытных профессионалов, насколько возможно было найти их в тайге, в Музыкальной школе города Томмот, на улице Музыкальной, конечно же. Учитель класса скрипки был сам похож на небольшую с округлыми линиями виолончель. Интеллигентный лысоватый мужчина Вениамин Александрович был невысоким, с длинными пальцами, усиками и тонким голосом. Весь такой изящный и музыкальный, как на гравюрах и картинках, где изображали истинных скрипачей. Он не питал иллюзий по отношению к моему таланту, коего в помине не было. Как не было и моего стремления учиться игре на скрипке. Но ежемесячная плата и желание родителей делали своё дело. И два раза в неделю я, закутанная по самые глаза, с футляром наперевес неизменно стояла на остановке с компаньонкой, тоже ученицей класса скрипки: тоненькой, остроносой, кареглазой и насмешливой Кристиной.