Читать книгу Путевая карта творческой личности онлайн

Путь мой к моей мечте был тернист. Я очень просила маму отдать меня в городскую детскую художественную школу. Мама же сказала, что она работает, ей некогда, она занята. Она не будет успевать меня отвозить в художественную школу.

– А ты ещё маленькая сама ездить, я не отпущу тебя, – сказала мама. – Случаев столько страшных – одну не пущу.

– Мамочка, ну пожалуйста, – канючила я, – со мной ничего не случится, я только в школу и из школы, и всё, никуда не заходя и не сворачивая.

– Нет, – сказала, как отрезала мама.

А был конец 80-х, и много всяких историй страшных ходило про маньяков, вот мне и не разрешили пойти в художественную школу. Кто бы знал, что это сильно изменит ход моей жизни. Я простила маму. Она не догадывалась, что это будет для меня настолько важно и станет ключевым эпизодом моей судьбы. Я не могла на неё сердиться. Ведь мне всё было интересно и нужно: ходить на хореографию, в бассейн, в библиотеку, на мягкую игрушку. Мама не поняла, что это чрезмерно важно и мечта всей моей жизни. Тем более я была достаточно криворукой – рисовала так себе, приклеивала неаккуратно, шила криво – кто бы мог подумать, что это моя величайшая любовь и призвание?!

Случился ещё один важный момент. В 10 лет у меня появился отчим. Мама вышла замуж во второй раз. И мой отчим был художник. Гончаров Юрий Леонидович, преподаватель в детской художественной школе города Луганска класса иконописи. Но это было потом. А вначале, когда он только появился в нашей жизни, он ещё не работал в художественной школе, а писал картины и иконы, занимался реставрацией.

Так вот, придя к маме и на мой день рождения – мне исполнялось в тот день 10 лет – он подарил мне набор гуаши.

Я тогда сказала, что нет нового альбома, но он быстро нашел большой кусок картона, примерно 1 м х 50 см, и прямо на нём за несколько минут нарисовал мне лик какой-то мадонны. Я стояла с открытым ртом. И понимала, что мне жизненно необходимо вот так же. Потом, спустя годы, преподавая в Петербурге в студии для взрослых и помогая ученикам быстро начать картину, я вспоминала этот случай и понимала – у меня всё получилось! Отчим часто смеялся над моими рисунками, был жёстким критиком, не умел хвалить и подбадривать. Но это только зажигало в душе острое желание добиться того, чтобы из-под моих рук вышло что-то достойное. Я сидела вечерами и ночами, копируя из книг-альбомов рисунки Леонардо да Винчи. Помню, как долго не могла нарисовать руки. Отчим весело смеялся и говорил, что это не руки, не пальцы, а колбаски какие-то. Я сидела до четырёх утра, кажется. Все спали, а я тихо на кухне корпела над альбомом и перерисовала кисти рук. Сейчас, размышляя, почему у меня тогда получилось, я понимаю, что я неосознанно использовала технику правополушарного рисования (о ней будет подробнее в другой главе). Утром отчим посмотрел на меня с уважением и сказал: молодец, вот это руки, так как должно быть!