Читать книгу Чары крови и роз. Другая история Белль онлайн
– А на ужин к нам придёшь? – спросила Вики у Камиллы, вернув Белль в реальность.
– Возможно, – уклончиво ответила Кам.
– Я буду печь молчаливый пирог11, – сказала Вики. – Может, тебе снова выпадет колечко? – улыбнулась она Камилле.
Та нахмурилась. Белль почувствовала раздражение и обиду Камиллы. Это удивляло, ведь молчаливый пирог не предсказывал судьбу, это была просто традиционная хэллоуинская забава. К тому же, в позапрошлый канун Дня Всех Святых, Камилла вытащила кольцо, но, понятно, замуж из-за этого не вышла. А Генри как-то вытянул напёрсток, но, конечно, они с Вики не развелись из-за этого, только от души посмеялись. С другой стороны Фредерик из года в год вытаскивал монетку, и его и без того большие доходы росли, но, разумеется, вовсе не из-за монетки из пирога, а потому что он много работал.
– Это всё глупости, – с напускной небрежностью отмахнулась Камилла и вновь перевела тему: – Вы с Генри на бал идёте? – спросила она.
– Нет, – ответила Вики. – В Хэллоуин на Элфине неспокойно. Мы будем как всегда дома. Жаль, что ты, Белль, – она повернулась к сестре, – не можешь остаться с нами.
– Да, – кивнула та, взяв из корзинки очередной макарун. – И мне жаль.
Она вспомнила про три танца с Гидеоном, и грядущий бал окрасился совсем уж в тоскливые цвета.
– О чём говорите, девочки? – вернувшийся Генри уселся рядом с Вики.
– О Хэллоуинском бале, – ответила Вики.
Генри приобнял супругу за талию и, многозначительно улыбнувшись ей, спросил:
– Помнишь Хэллоуинский бал в выпускном классе?
– Ещё бы! – Вики хихикнула. – Мы, кажется, никогда так не веселились.
– Это тот бал, после которого вам дали две недели общественных работ? – уточнила Камилла.
– О да, директор Стокетт был в ярости! – ответила Вики. – Но это того стоило.
– Однозначно, – согласился Генри.
– И что же вы тогда сделали? – спросила Камилла, которая, насколько Белль знала, в своём выпускном классе была первой тусовщицей.
– Я же говорил, что Фредерик никому не расскажет, – повернулся Генри к жене. Та кивнула. – На самом деле ничего особенного, – уклончиво сказал он Камилле.