Читать книгу Сказки о Жизни. Серия «Сказки и фантастика». Выпуск 3 онлайн
И еще раз подул Густомысл на дом, грянул мороз сильней прежнего. Задрожали люди под шубами, появился иней в углах избы. Хлопнул в ладоши Густомысл, вызвал солнышко, похвалил парня за мастеровитость. И он прошел испытание.
А Ниф-Ниф никак не мог решить – из какого же материала сделать дом.
Тогда подошла к нему Мирослава и говорит:
– Сделай дом… из соломы!
– Да ты что, Мирослава, меня же люди засмеют! – оторопел юноша. – Не пройти мне тогда испытания. И не отдаст твой отец свою дочь за такого неумеху.
– Мой отец – пахарь. И однажды нас с ним зимой застала в полях вьюга, и не могли мы вернуться домой – так и заночевали в копне. Так даже и не заметили холода, наоборот – вспотели.
Слова девушки запали в душу парня, и решил сделать, как она сказала. Привез воз соломы, деревянным прессом сжимал ее в блоки, которые укладывал в стену. Крышу, чтобы не нарушать общий дизайн, сделал из камыша. Толстая получилась крыша, но тоже очень теплая. Завалинку выложил дерном. А сверху обмазал стены глиной. Правда, не успел до конца и один угол остался без штукатурки. Хорошо, печку успели поставить, и вмазать трубу глиной в крышу.
Народ, как и ожидалось, удивился. Ниф-Ниф совсем изволновался. Мирослава переживала – не подвела ли она юношу своим советом? А девчонка из первого ряда, как назло, даже рассмеялась:
– Ха-ха-ха! Ну и дом, он-то точно от волчьих шуточек в ледышку превратится!
– А вот сейчас и попробуем! – сказал Густомысл. – Иди в дом!
– Да я же там окоченею! – упиралась насмешница.
– Окоченеешь – выйдешь! – настаивал волхв.
Девочка послушно отправилась в дом, а волхв завертелся волчком, гикнул и с разворота дунул на изделие из соломы. Поднялась буря, снег заструился поземкой, ударил мороз. А девочка, видно, пропустила момент волховства, пока хлопала дверью и кричит из окна:
– Начинайте уже!
– Видно, маловато морозцу! – говорит Густомысл старейшине Ладу. – Дай-ка я добавлю!
Завертелся он, громогласно гикнул и снова дунул на дом. Ох, как завыла буря! Мороз трещал, будто палки толстенные переламываются.