Читать книгу Третий изгой онлайн
Результат не заставил себя ждать. Безопасники взяли его на карандаш. У Планкета были свои представления о дозволенном и недозволенном, которые резко отличались от общепринятых. Этими своими представлениями, вернее, соответствовавшими этим представлениям поступками он бравировал. Поначалу многих его поведение шокировало, постепенно к его по большей части безобидным выходкам привыкли и смирились с ними. Но в данном случае это уже была не безобидная шутка. А главное, Планкет это прекрасно осознавал. Об этом говорила его реакция на разоблачение.
Судьба впервые свела Игоря Михайловича с Планкетом именно на этом проекте. До этого их интересы и пути не пересекались. Как и положено административному методологу предприятия, Игорь Михайлович тщательно ознакомился с досье на тех, с кем ему предстояло тянуть лямку производственных отношений. Боб Планкет резко выделялся на фоне остального менеджерского состава. Хотя и остальные менеджеры были людьми незаурядныеми, с большим опытом участия в подобного рода мероприятиях. Планкет установил рекорд среди остальных сотрудников по количеству посещений кабинета Белова.
Игорю Михайловичу иногда приходила на ум крамольная мысль: «Если Боб с таким же упорством и рвением посещает и остальное руководство в лице инвесторов, то когда он успевает работать?»
В одном Планкету трудно было отказать: он до мельчайших подробностей был в курсе всего, что происходило на предприятии. Тем не менее досье на господина Планкета оказалось довольно худеньким. Оно было представлено стандартным анкетным бланком и автобиографией. Из анкеты следовало, что первое высшее образование Боб получил еще в Советском Союзе. И был он тогда никаким не Бобом и никаким не Планкетом, а Борисом Ивановичем Платоновым. Эмигрировал. Покатался по миру. Умудрился получить еще одно образование в Йеле. Этим своим достижением Боб очень гордился и кичился. Остальные малоинтересные подробности были представлены Планкетом-Платоновым в автобиографии. Данным этой автобиографии Белов не склонен был доверять. Документ скорее предназначался, чтобы скрыть нежелательные подробности биографии, а не высветить их. И о том, как Платонов стал Планкетом, Борис Иванович предпочитал не распространяться: как в автобиографии, так и в повседневной жизни. Наоборот, стремился показать, что он коренной американец. И даже взял на вооружение коверканье русских фраз. Конечно, изменить имя и фамилию – не преступление, а вполне узаконенная процедура. Но подобный поступок невольно наводил на определенные размышления. И в первую очередь Белова тревожило то, что Планкет мертвой хваткой вцепился в его ручную ворону.