Читать книгу Учение о категориях. Том второй. Категории мышления онлайн

Таким образом, из трех принципов только логический устанавливает отношения между собой и двумя другими, и только логический устанавливает эти отношения. Только логически идеальная детерминированность мысли сама по себе имплицитно характеризует отношения, связанные с другими атрибутами, как антилогические и металогические, противопоставляя их своей собственной сущности или устанавливая их в безразличии к этому противопоставлению (189). Антилогический характер воли и металогический характер субстанции не являются предикатами, которые придерживаются этих принципов как таковых, но лишь предикатами, вытекающими из * логически идеальных отношений, в которые логическое вынуждено помещать себя по отношению к ним в силу своей собственной природы. – На первый взгляд может показаться, что* отношение к идее «существует и в воле, которая возникла в логическом из его отношения к нелогическому; но при ближайшем рассмотрении эта видимость исчезает. Воля не приобретает никакого отношения к логическому благодаря своему разворачиванию в идею; она уже была в существенном единстве с ним до инициативы и остается в этом существенном единстве с ним во время процесса. Только если воля мыслится в функциональном единстве с идеей, т. е. не в оппозиции к ней, можно сказать, что различные части воли получили различный характер благодаря связи с различными частями идеи, или что индивидуальный характер является рефлексом идеи в воле, подобно тому как идея является рефлексом нелогического в логическом. Ибо воление, как единая тотальность, так и индивидуальное воление, в той мере, в какой они оба взяты как чисто формальная интенсивность стремления к осуществлению в противоположность их идеальному содержанию, не имеют характера; характер дается только индивидуальному волению, наполненному идейным содержанием. (Gr. IV. 61.)

Сущностное единство двух атрибутов, из которого при переходе от покоя к деятельности сразу же вытекает их функциональное единство, не следует понимать как отношение; это нечто, что предшествует и превосходит всякое отношение, то, что присуще всему бытию, то есть всему реляционному бытию, которое по этой самой причине называется субстанцией. Ведь субстанциальное единство атрибутов – это не что-то рядом с субстанцией, а сама субстанция, которая, следовательно, не может иметь никакого отношения к сущности атрибутов, но является тем, что существует в обоих. Для нашего мышления, однако, противопоставление атрибутов по их сущностям и их единство в субстанции и в ее функционировании выглядят как отношения; но мы не должны забывать, что они кажутся нам таковыми лишь постольку, поскольку мы мыслим, то есть лишь постольку, поскольку мы рассматриваем их с точки зрения логического, которое с самого начала мирового процесса поместило отношения в себя (190) и также утверждает их в нас, как только мы логически мыслим. Мы не можем рассуждать о принципах абсолюта, не придерживаясь этой логической точки зрения, но не забываем всегда добавлять поправку на то, что эта точка зрения уже логически окрашена. Мы не можем сказать, что такое множественность субстанции с ее атрибутами, если она не мыслится как отношение, потому что мы должны были бы перестать мыслить логически, прежде чем мы смогли бы мыслить ее иначе, чем в терминах отношения. Но то, что как немыслимое единство оно должно быть также единством без отношения, мы можем утверждать с уверенностью, потому что знаем, что отношения – это нечто логически идеальное, то, что впервые постулируется логическим и в логическом. Когда логическое начинает говорить о воле и субстанции, у него нет выбора, но оно логически вынуждено определять первое в оппозиции к самому себе как антилогическое, а второе в его возвышенности над оппозицией как металогическое. Таким образом, перед нами единственный известный нам случай фундаментального отношения, которое, хотя и определяет возможное отношение конкретным образом, само еще не определено логически через явные или неявные отношения, единственный случай фундаментального отношения, которое даже не является неявным отношением. (Gr. IV. 53.)