Читать книгу Рассказы и стихи онлайн

Встретил её два года назад. Случайно. В магазине. Не узнала…

Вверху кто-то закричал. Что крикнули – не разберёшь. Игорь отреагировал на голос. Поднял голову. Узнал, кажется, Палыча. Почему-то у того перепуганное лицо. Или так показалось? Потом сверху стали опускаться стропы с крюками. Палыч стоял во весь рост и что-то показывал рукой. А, это он крановщику, догадался Игорь и только сейчас услышал работающий двигатель. Сразу пропала пелена и пришла ясность. Надо хвататься за стропы или за крюк! Палыч подсказывает и руководит невидимым крановщиком.

«Вира!..»

Голые руки скользят по стропам…

Надо ухватиться за крюк!..

Сорвалось!..

Ещё раз!..

Когда кажется, что тянущая вверх сила готова разорвать тело, Игорь разжимает пальцы…

«…Он был в здравом уме, но чувствовал ненависть ко всем сидевшим за столом».

Сколько можно терпеть боль? Где тот порог, за которым она уже безразлична?

В седьмом классе сосед Игоря по парте, на два года старше его, стал выкручивать ему руку. Из озорства. От избытка силы. Сначала было очень больно. Кричал. Потом только ненависть. И одноклассник понял, что переступил черту, которую переступать нельзя. Но понял поздно. Друзьями они не стали…

Дверь кандёйки открылась, и в клубы сигаретного дыма, перемешанные с шумом послеобеденного веселья и начавшегося уже празднования Международного женского дня, проникло что-то новое. В проёме двери стоял Игорь. Грязь, налипшая на нём многокилограммовым панцирем, стекала на пол. Его не сразу узнали. В наступившей тишине он прошёл босыми ногами к дальнему торцу стола, где бригадир и ещё трое играли в домино, медленно, с трудом поднял руку и ударил бригадира в скулу. Удар вышел не сильный, голова бригадира только качнулась, а на щеке остался косой грязный след.

Никто его не остановил. Все смотрели то на бригадира, то на Игоря. А он хотел ударить ещё, но в бессилии опустился на скамью и вдруг заплакал.

Он сидел, размазывая по лицу грязь и слёзы, и не видел, как кто-то протягивает ему кружку с водой.

Они назначили встречу на площади Маяковского, у памятника. Олег приехал первым и стал ждать. Минут через десять появился Борис. В одной руке у него была барсетка, он опаздывал и спешил. Хотя они не виделись больше двадцати лет, Олег сразу его узнал. Борис остался таким же, только чуть располневшим, и волосы на голове заметно поредели; сквозь них просвечивала уже намечающаяся лысина. Борис подошёл, и Олег подумал, что они пожмут руки, обнимутся, похлопают друг друга по плечам, но Борис полез целоваться. «Как азиаты какие-то или как Брежнев…» – пришло на ум Олегу, и он, смутившись, тоже коснулся губами щетины на щеке старого армейского товарища.