Читать книгу Кафе «Гамаюн». Черная книга онлайн

– Нет!.. А, к черту!

Подхватив Маринку на руки, Стас понес ее в спальню, распахнув ногою дверь. Там он швырнул ее на постель, срывая одежду и забывая обо всем вокруг.

В это время из-за шторы в гостиной вышла высокая брюнетка. Заглянув в спальню, она беззвучно скрылась в коридоре и, усмехнувшись, набрала номер телефона, прикрыв за собой дверь.

– Аспид, у тебя минимум три часа! Не облажайся снова.

Отключив телефон, таинственная дама прислушалась к шуму и стонам, доносящимся из спальни, и уже не заботясь о тишине, вышла на лестницу, хлопнув дверью.

А в это время Ира и Боня пытались поддерживать светскую беседу. Рыба была съедена, кофе выпит, и девушка из благодарности вымыла посуду. Часы показывали половину одиннадцатого. Боня забарабанил пальцами по столу.

– Ну и куда он запропастился? Завтра с меня в клубе за прогул шкуру сдерут…

Занятая своими мыслями Ира не ответила, и Боня, обиженно надувшись, полез за телефоном, но на его звонки никто не отозвался. Воцарилась тягостная тишина.

Девушка взглянула в окно, за которым царила ночная тьма, разрываемая кое-где светом тусклых фонарей.

– А эта ведьма красивая? – Она сама удивилась своему вопросу. Да какая разница, куда удрал ее палач-неудачник. Стало тоскливо и захотелось домой. Может там все давно успокоилось, а она, как последняя идиотка, сидит черт знает где в компании какого-то шизофреника, считающего себя котом?

Боня покосился на девушку и ловко почесал себя за ухом.

– Очень.

– Тогда не удивительно, что его нет.

Боня в ужасе всплеснул руками и огляделся по сторонам, словно боялся, что ведьма вылезет из-под дивана.

– Типун тебе на язык! От этой девицы одни неприятности! Надеюсь, что он давно уже в «Гамаюне» … Хотя ему там еще неделю нельзя показываться…

В Ириной памяти всплыло воспоминание о непрошенных гостях из Нави в ее квартире. Дверь так и осталась открытой. Интересно, там все растащили, или хоть что-нибудь осталось? Не то, чтобы ей было чего-то очень жаль, кроме семейного альбома с фотографиями родителей, но одна мысль о том, что чьи-то чужие руки могут шарить в ее вещах, навевала грусть и отвращение. Она взглянула на пригорюнившегося Боню.