Читать книгу Уходящие из города онлайн

Влад посмотрел на нее и ни с того ни с сего подумал: «Бедная Мария Иммануиловна! Вдруг она больше не сможет ходить? Она ведь совсем старенькая…»

Он никогда в жизни не думал о ком-то, кому плохо. Никогда! И тут такое! Что с ним случилось? Он не до конца поправился? Сошел с ума? Что?!

Полина что-то шептала ему на ухо, хотела, видимо, рассмешить, но он даже не слышал.

Только после звонка Влад немного пришел в себя. Андрей, подошедший к нему в коридоре, громко сказал:

– И какой у нас будет английский? То старая жидовка вела, то какая-то хачиха…

Влад изо всех сил толкнул его, так что Андрей (он не ожидал удара: никогда ни с кем не дрался, да и вообще – с чего бы Владу, который был на полголовы ниже, на него нападать?) потерял равновесие и впилился плечом в стену, а Влад прошел мимо, вперед, вперед, вдоль того коридора, где стена из стеклоблоков, где ходил этот длинный, ломаный, а может, и не ходил…

– Э, ты чего, совсем?

Андрей догнал его, схватил за рукав, но Влад вырвался и побежал, вперед, вперед, по лестнице, вниз, вниз… а потом – боль, крик – его, его, только его крик – и полет по ступенькам, и разорванный свитер, и брюки в грязи, и содранная с ладоней кожа… Хорошо хоть башку не расшиб (хотя мозгов-то нет, чего бояться?).

– Стой, стой, дебил! Да что с тобой? Взбесился или как? Драться зачем полез?

Тормознутый Куйнаш не понимал, что происходит.

Надо сломать, а потом наново сварить, тогда все, может, заработает, как надо.

В седьмом классе Олеся две недели носила в рюкзаке нож. Маленькая девочка (ножки-ручки как спички, жиденькие волосы, остренький носик) с ножом в рюкзаке – образ то ли из черной комедии, то ли из дешевого фильма ужасов.

Тогда их историк, сильно пьющий опустившийся мужик, завел привычку отпускать их с урока, говоря: «Идите… в парк, пошуршите листьями». Лу придумала, что будет здорово устроить пикник, как в кино: развести костерок, пожарить сосисок на палочках, попить чая из термоса.

Лу и Олеська договорились, что каждая возьмет что-то из дому – бутербродов, яблок, спички. Олеська, никогда до этого не бывавшая на подобного рода мероприятиях, подумала, что веточки, на которые они будут нанизывать хлеб, наверное, надо будет заточить, и положила в рюкзак нож. Лучше всего для этих целей подошел бы складной маленький ножик, который назывался забавным старинным словом «перочинный», но такого у них в доме не водилось. Вообще домашнее хозяйство у них велось плохо, и нож был только один – здоровенный и тупой, даже хлеб резавший с трудом. (О том, что ножи надо точить, Олеська не знала; мать была слишком равнодушна к таким вещам, она только зуб на кого-то могла точить.)