Читать книгу Кот в рубашке (Святочная история) онлайн

Вот уже не первый год этот фотогеничный кот-милаха жил – не тужил, как сыр в масле катался, благодаря своей особой внешности, не вполне понимая, чем он, «грозный зверь, льву подобный», так умиляет дурачков людского рода, кружившейся вокруг него необычайной гостевой популярности.

Стасик родился одним из трёх котят у породистой бретонской прямоухой мамы-кошки, рыжим среди белых брата и сестрёнки, и в таком виде был обыденным образом реализован на распродаже желающей заполучить бретонца-прямоуха семье.

По мере роста Стасика росла и его прилипчивая, неотвязная для глаза человеческого, милота. Особенно наотмашь били зрителя большие и круглые, совершенно детские изумрудные глаза, наивно смотревшие на весь мир. Они распахнуто, проникновенно, озорно, озёрно, снисходительно, хоть и горделиво, взирали на проделки рода людского.

Но и толстое тельце в холёной полосатой шубке, и пушистые щёчки тоже своё дело – по привлечению восторга праздных зевак – знали туго. Стасик выглядел так, что его непременно хотелось каждому схватить на руки, погладить, поиграть с ним, потискать его выпирающие, знатно откормленные бочки-булочки, огладить в горсти его «хвост трубой», пушисто возносящийся навстречу кормам и ласкам!

В обычной квартире шла, с точки зрения Стасика, обычная жизнь, полная его отеческого сочувствия к недотёпам и бестолочам своей стаи, каковыми все коты во все времена воспринимают людей-хозяев. Все Стасики на свете думают – таковы уж особенности особой, кошачьей мысли, что люди – это тоже кошки, только очень коряво сложенные, глупые и бестолковые. И кошки грустят: «родню не выбирают, но… Угораздило ж меня родиться в такой уродливой семейке!».

По непонятным причинам, может быть, генетическим – никогда и никак не страдавший кот Стасик получился по характеру трусливым. И потому каждую прогулку воспринимал, как выход в открытый космос, панически цепляясь за всё, от чего его пытались оторвать: за внутренности своей корзинки, хоть и мучительницы, да спасительницы, за хозяйку, за брючины хозяина. И конец любой прогулки – впрочем, недалёкой и недолгой – всегда был один. Стасик забирался в корзинное нутро, всем видом показывая: «нагулялся, уносите!».