Читать книгу Во тьме. Рассказы и миниатюры онлайн

– Вспомни «Грамматику любви», – говорит Ислам Эльсанов. – Какой чистый рассказ! Ты читал Бунина? У тебя все слишком открыто, голо. В общежитии литинститута было много студентов, писавших, как ты. Но это не литература, и не имеет будущего. И еще, почему ты даешь оценку происходящему? Какое право имеет автор оценивать того или иного героя?

Иногда я удивляюсь. Как они могут создавать себе кумиров из одного или двух писателей? Я бы их понял, если бы они не были творческими людьми.

Да, я читал и люблю Бунина. Но я знаю его не только по «Грамматике любви», но и как автора рассказов «Руся», «Натали», «Галя Ганская», «В Париже». Неужели и я должен начинать с таких произведений, как «Суходол» и «Грамматика…», чтобы потом, в старости, написать «Митину любовь» и «Темные аллеи»?

Что бы ответил Бунин, на предложение писать, как Пушкин, Толстой или Чехов? Какими бы хорошими писателями они ни были.

Как воспринял бы Пушкин, если бы критики по поводу «Евгения Онегина» возразили:

– С каких пор девушки первыми пишут любовные письма? О чем ты говоришь? Посмотри на «Бедную Лизу» Карамзина. Какой благородный рассказ!

Как воспринял бы Гоголь слова:

– «Невский проспект»? То, что ты идешь по проспекту и записываешь все, что видишь еще не литература. Литература – это вымысел, а не копирование жизни!

Так можно извратить любого писателя. Примеров не счесть. Но литература состоит не только из Гомера и Толстого. В литературе есть Овидий и Мопассан. Дон Кихот или Дон Жуан ничуть не хуже Ахиллеса или Наполеона!

Нет такой книги, которую я не читаю. Все, что подвернется под руку. Но никогда не выделял из них одну или две. И чеченская литература меняется с каждым днем. Скажем, делает успехи. Я читаю и Ахмадова, и Эльсанова. И стараюсь понять их. Видел, как читатели критиковали их. (Но это не мешает им издавать свои книги.)

Удивителен этот мир! Может, и они считают, что их никто не понимает. Наверное, об этом стих Лукиана:

Все это я, Лукиан, написал, зная глупости древних.

Глупостью людям, порой, кажется мудрость сама.