Читать книгу Товарищ Н «Релокант» онлайн

– Берите. Это ваша оплата за ремонт и поход до порта Константинополя… Продадите содержимое, хватит на первое время и билет на родину.

Тут я уже понял, что все решено окончательно.

– Можно хоть через радиста передать, чтобы предупредили отца? В порту его знают, скажут, что я здесь, – глядя на капитана с надеждой, почти проныл я.

– Я был бы не против, но есть одно, но!

Оказалось, что корабли до этого переходили из рук в руки, от красных к французам, потом опять к белым и никакого оборудования для передачи не сохранилось.

Я, молча, встал, выпил вторую половину стакана, забрал свою плату, сало и отправился назад на буксир. В след я только услышал наставления капитана:

– Не вздумайте дурить Михаил, мичман очень опасный человек.

Все следующие дни я молчал. Мне не было дела вообще ни до чего. Я их можно сказать просидел рядом с мичманом, полностью уйдя в себя. Я все слышал и чувствовал. Чувствовал, как рано утром мы подняли якорь и взяли курс на Босфор. Чувствовал, как вечером поднялся семи бальный шторм, как лопнул буксировочный трос из-за чего нам пришлось, насколько это возможно, замедлить ход.

Слышал, как выбегавший посмотреть, что там происходит матрос, узнал, что лопнувший трос отлетел в толпу на эсминце. И что от удара его концом несколько человек сбросило за борт. И что трос для буксировки хотят завести нам еще раз.

Из криков команды я слышал, что эсминец запустил машину и даже почти смог поравняться с нами, но потом он снова потерял ход. Машины как я говорил, надолго им не хватило.

Я слышал, как материлась команда, терзаемая безысходностью. Всем было понятно, что теперь «Живой» во власти стихии. И что скорее всего, они обречены. Спасти людей с него в такой шторм было невозможно, это могло привести к гибели обоих кораблей. Ко всем людям, кто остался на «Живом» я чувствовал жалость. Ко всем, кроме одно из них. Его мне было не жаль.

Я все слышал, чувствовал, понимал, но никак не реагировал. В моей голове в те моменты или не было мыслей вовсе, или их было слишком много и от этого они становились бессмысленными.