Читать книгу Жизнь Гегеля. Книга вторая онлайн

С появлением пороха война превратилась из дуэли в массовый поединок. Универсальность смерти не оставляла никакого значения в разнообразии униформ. В финансовой сфере на смену натуральным платежам пришла другая универсальность – деньги. Розенкранц резюмирует:

«С точки зрения финансов, если для Средних веков был характерен, в различных формах, способ натуральных взносов, то современность сосредоточила все внимание на власти денег, понимаемых как универсальная стоимость всех вещей и как наиболее подвижное средство в этой области». (386)

В средние века в Германии война была окрашена культурой и религией. Однако росла идея, что государственной религии быть не должно. Fiat justitia aut pereat mundus [Да свершится справедливость, хотя мир погибнет] была принята в Германии в качестве максимы. Рациональное содержание государственной деятельности не искалось, и вырос безграничный контроль над всеми сферами жизни. Гегель приходит к выводу, что немецкая политика должна была ориентироваться на внешнюю концентрацию своей власти, чтобы иметь возможность защитить себя от нападок других народов. Общая внешняя политика и централизованно финансируемая армия должны сопровождаться свободным культурным и социальным развитием внутри страны. Далее Розенкранц объединил пересказ и цитирование. [Вмешаюсь, но мне этот текст запомнился предвзятым поиском подтверждений идеалистического видения немецкого единства. Эта вещь не заслуживала публикации в качестве беспристрастного политического анализа, а только в целях биографии].

Гегель обращается к обзору недавней европейской истории. Франция, рассказывает он, разрушила Германскую империю, оставив земли («Länder»), как плоды, лежащие под деревом, чтобы сгнить или быть собранными наугад. Государственный долг на юге Германии продлит страдания войны. Национальное единство проявляется в войне больше, чем в мире. Некоторые Ландеры перешли под иностранный контроль. Гегель заявляет, что хочет понять, а не сетовать на то, что есть, так как это даст больше спокойствия в политическом видении. Вещи таковы, какими они должны быть, а не таковы, какими они должны быть. Они не являются результатом случайности. Немец приписывает закону и обязанностям необходимость, но внешние события не следуют этой необходимости. [Это представляет интерес в связи с его философией, особенно «Философией права»].