Читать книгу Жизнь Гегеля. Книга вторая онлайн
Таким образом, Германия оказалась в изоляции. Ей нужно было не только защищаться, но и противостоять внешней агрессии. Представительное участие в масштабах современного государства невозможно, считает он. Тогда необходимо создать центральное правительство, гарантирующее лояльность народа, как в случае с монархом, определяемым по рождению, с делегированием реальной власти на местный уровень.
Затем Гегель обращается к мирным договорам, подписанным немецкими государственными деятелями. Половина Германии находилась в состоянии войны, в то время как остальная часть была во внутреннем конфликте или нейтральной. Население и плодородные земли не компенсируют отсутствие рациональной организации общей обороны. В Германии обязательства увязают в судебных процессах, не находя разрешения. Варварство на практике – это толпа, которая составляет народ, но не государство, говорит он. (394). Культурное государство ставит закон, то есть универсальность, между монархом и отдельным гражданином. Он немного возражает против детального регулирования частных вопросов, например, заполнения форм для ремонта окна.
Как же достичь единства? Гегель пишет:
«Такое событие никогда не было плодом размышления, но плодом насилия». (395)
Здесь имеется в виду сила завоевателя, дающая ограничение. Однако такой Тесей должен обеспечить участие народа в делах, представляющих всеобщий интерес. Он должен уметь терпеть ненависть, как это делал, например, Ришелье во Франции, ради достижения политической цели. Гегель прямо говорит здесь о Макиавелли, на которого ранее ссылался Розенкранц, рассуждая об Италии. Осмо отмечает, что Фридрих Великий написал книгу «Анти-Макиавелли» (1739). Гегель пишет, что сам Фридрих в своем предисловии к «Истории первой Силезской войны» отрицает обязательность договоров между государствами, когда они перестают отвечать государственным интересам. Ненависть к «Принцу», таким образом, не говорит против истинности его содержания. Гегель пишет:
«Произведение Макиавелли остается великим свидетелем его времени и его собственного убеждения в том, что судьба народа, идущего к своей гибели, может быть спасена гением». (396)