Читать книгу Азиатская книга онлайн

Скульптуры из моржового клыка поражают техническим совершенством, сложностью композиций, сюжетным разнообразием. Поражает и масштабность творческого замысла: в работах эскимосских и чукотских мастеров-косторезов – Гемауге, Вуквутагина, Хухутана, Туккая и других – находит выражение вся многоступенчатая космогония жителей Арктики, их никем не управляемый, но густо населенный космос. В Барроу резьбой по кости занимаются не первую тысячу лет, однако спрос появился сравнительно недавно. И теперь резчики пользуются станками, а морские охотники бьют моржей не столько ради мяса, сколько ради клыка. Нормальное превращение искусства в бизнес. Новая продукция расходится по галереям-бутикам Северной Америки (в центре Монреаля эти галереи попадаются чуть ли не на каждом шагу). Серьезных же коллекционеров интересует в первую очередь «старая школа» – статуэтки, чей возраст оценивается в несколько столетий. «Ради этих древностей, – рассказывал Эдвин, – у нас в свое время перекопали весь поселок».

Нас водили в косторезную мастерскую, показывали там светоотражающие пластины с продольными прорезями и тесемками – прототип солнечных очков, которые, как выяснилось, дали человечеству именно эскимосы (среди других эскимосских изобретений – подгузник, козырек и коктейльная трубочка, причем два последних делались из костей животных, а подгузник – из ягеля). Показывали и каяк из китового уса. Все-таки поразительно: на этих байдарах жители Арктики в одиночку выходили в открытое море, покрывали огромные расстояния. Плавать при этом не умели. Если попадешь в ледяную воду, умение плавать тебе все равно не поможет. На случай, если байдара даст течь или если ее унесет сильным течением и у охотника не будет возможности выплыть, брали специальный нож – для самоубийства. Инуитский вариант харакири. «Вот тебе и весь ритуал».

Впору строчить очерк с кричащим названием вроде «Арктика – родина самураев». Подозреваю, что идея не нова: о боевых традициях чукчей и эскимосов писал не один этнограф. Известно, что инуитские дети рано начинали обучаться военному искусству, причем методы обучения были самыми суровыми. Если ребенок плакал, будь то от голода, от холода или от боли, говорили, что он позорит родителей, плохо его воспитавших. В случае поражения в бою воин должен был покончить с собой прежде, чем его возьмут в плен; если же он проявлял малодушие, ответственность ложилась на его жену: кодекс чести требовал от женщины заколоть себя и своих детей. Покончить жизнь самоубийством должен был и тот, кого уличили в краже. Когда старый человек чувствовал, что становится обузой для семьи, он принимал решение «уйти за облака» и нередко просил о помощи своих детей. Убийство родителя, пожелавшего умереть, считалось высшим проявлением сыновнего долга.