Читать книгу Уолден, или Дикая жизнь в лесу онлайн
Это можно сделать, только засунув обывателей под огромный пресс – только так из них можно выдавить старые, замшелые понятия, и это нужно сделать так, чтобы они ничего не заметили и вскочили на ноги, а не то, глядишь, среди них обязательно всё равно заведётся какая-нибудь скрытая гнильца, причём откуда она взялась, где её источник, так и останется неясно, потому что из этих людей такие вещи не выжучь и дьявольским огнём, и почти наверняка любые трубы пропадут втуне. Однако, не следует забывать, что семена египетской пшеницы до нас донесла мумия!
На круг, честно говоря, едва ли кто в радиусе тысячи миль от меня способен утверждать, что нынешние времена подняли искусство облачать себя насамом деле на уровень истинного искусства. В основном люди носят то, что им доступно, хотя, возможно, предаются мечтам о графских одеяниях и королевских башмаках с золотыми пряжками. Они, подобные матросам, выброшенным на берег необитаемого острова, бегают по берегу, разысыкивая всё, что выброшено на берег морем, и, лишённые выбора, и с ликованием облачаются во всё, чем их одарила Стихия. А когда, оглядывая друг друга, видят результаты этих модных дефиле, давятся от смеха при виде явленных им чучел. Каждое новое поколение снисходительно посмеивается над модами века минувшего, благоговейно взирая на моды века грядущего.
Прикид Генриха VIII или изюминки одежд королевы Елизаветы едва ли кто не найдёт столь же смешными, как если бы они были набедренными повязками монархов Больших Каннибальских островов. Костюм, хороший костюм – всегда порождение конкретного человека и времени. Если костюм не связан с человеком, он выглядит крайне жалко или нелепо. Один лишь серьезный взгляд, брошенный из одежды, одно лишь искреннее, чистое сердце, которое скрыто под ней, только они сдерживают невольный смех и освящают любой наряд на теле человека. Случись у Арлекина приступ колик, его костюм будет поневоле переживать его позор вместе с ним. Увы, лохмотья бедняка-солдата, сражённого ядром, окрашиваются всегда имперским пурпуром.