Читать книгу Дочь глубин онлайн

– Первокурсники! – позвал Хьюитт. – Всем собраться!

Жестом языка глухонемых я, постучав по виску четырьмя пальцами, отдала своим дельфинам финальный приказ: «Будьте начеку».

Мы заняли положенные места: пятнадцать дельфинов, головоногих и косаток встали полукругом перед доктором Хьюиттом, а акулы с оружием наготове выстроились по периметру вокруг. Джеминай Твен встал рядом с доктором Хьюиттом, чтобы одновременно присматривать за мной и подчеркнуть свое лидерство среди первокурсников.

Эстер почесала Топа за ушками. Он сидел у ее ног и не сводил коричневых глаз с Хьюитта, будто говоря: «Я тоже могу вести себя как хороший мальчик».

Нелинья, к моему удивлению уже умывшаяся и заново накрасившаяся – и когда только успела? – дружески мне подмигнула.

У меня заныло сердце. Я люблю своих подруг. Люблю весь наш курс, хотя и не перевариваю некоторых из них. И ненавижу тех, кто перевернул нашу жизнь с ног на голову.

Хьюитт наскоро переговорил с подошедшими охранниками ГП. По всей видимости, они находились на борту «Варуны», присматривая за ней в ожидании нашего прибытия. Они все были потрясены до глубины души – Хьюитт наверняка рассказал им об атаке.

На секунду я обрадовалась: хотя бы с нами будет больше взрослых.

Затем Хьюитт отдал им приказ, и я прочла по его губам: «Выиграйте для нас время».

Охранники угрюмо кивнули и убежали к нашему автобусу. Берни сидел за рулем, не заглушая двигателя, и, как только они поднялись в салон, закрыл за ними дверь. Со смешанным выражением тревоги и сожаления он без особого энтузиазма помахал нам и уехал по хрустящим под колесами раковинам.

Зачем Хьюитту отправлять куда-то трех профессиональных охранников? И Берни вместе с автобусом?

Им некуда возвращаться. А «выиграйте для нас время» звучит пугающе, как последний приказ смертникам.

Вся эта ситуация была ненормальной. Мне совсем не нравится, что Хьюитт остался нашим единственным взрослым куратором. Из головы у меня не выходили слова Вирджила: «Вы знали, что он раньше преподавал в Лэнд Инститьют?» А уж о его далекой от накачанной комплекции и говорить нечего. Его лицо почти сливалось с выцветшей опадающей шевелюрой. Сколько ему лет? Шестьдесят? Семьдесят? Трудно сказать.